Александр Райн - Тюрьма мертвых [litres]

До красного кирпичного маяка, возвышающегося над брошенным поселением, было примерно метров сто. Я, почти превращенный в ходячую ледышку, шел туда целенаправленно, не желая умирать в мягких сугробах. Когда до церкви оставалось совсем чуть-чуть, я, переполненный уверенностью, что от холода, голода и усталости у меня поехала крыша, увидел, как из окна рябой струйкой вылетает дымок.

«Что за?..»

Обледеневший мозг отказывался складывать слова в полноценные предложения даже в мыслях, поэтому у меня получалось думать лишь наполовину.

Чем ближе я был к церкви, тем отчетливее видел дым, а когда подошел практически вплотную, то заметил мерцание желтого света, исходившего из дверного проема.

Аккуратно заглянув в проем, я увидел грязные, закоптившееся от времени и дыма обшарпанные стены. Сквозь узкие окна с выбитыми стеклами просачивался лунный свет, но он был здесь не единственным. Кто-то развел костер прямо в центре средней части храма, и его свет расползался по всему помещению, переливаясь и играя тенями.

Отбросив чувство самосохранения, точно рыбак, вышедший на только что взявшуюся льдом реку, я побежал в сторону очага. В костре горели, потрескивая, бревна и доски из разобранных изб и сараев, которые были сложены неподалеку в кучу. Кто-то сделал запасы дров, и этот кто-то здесь отсутствовал. Я уселся на импровизированную скамейку из толстого цилиндрического бревна и протянул ноги и руки к жизненно необходимому пламени, который приятно покусывал еще не отмерзшие конечности.

«Спасен! Я спасен, я буду жить, буду ЖИТЬ!»

Тело все еще колотило, казалось, я никогда не согреюсь, но мне было плевать. Я не умер и не умру, по крайней мере, не сейчас и уж точно не сегодня.

Немного оттаяв и приведя в порядок мысли, я задался логичным вопросом:

«Где же хозяин костра?»

Повертев головой, я заметил у бывшего алтаря грубо сложенную хибару из досок, ткани, шифера и другого мусора. Повсюду лежали нехитрые предметы быта. Около костра был приготовлен котелок и ведро с водой. Облизнув ссохшиеся, все в язвах, губы, я не смог устоять и, зачерпнув руками воду, сделал несколько жадных глотков. Вода пахла весной и была потрясающе вкусная. Я черпал и черпал до тех пор, пока не напился.

– Напился? – раздался откуда-то высохший хрипловатый голос.

Перепуганный, я вскочил с места и замотал головой. Но никого не увидел.

– Убирайся, бес! – рявкнул голос.

– Кто ты? – ответил я негромко.

– Вали к своему хозяину, антихрист! Я тебя заклинаю! Пойди прочь из святого места! – Голос был ужасно хриплым и уставшим, он явно принадлежал старику.

– Слушайте, я здесь не ради воровства или другого вреда, мне просто нужно согреться, и все. Я не могу уйти, иначе умру там! Пожалуйста, разрешите мне погреться у вашего костра! Умоляю! Я без денег, но потом обязательно расплачусь с вами, пожа-луй-ста! – Я не узнавал свой голос, он звучал так жалостно и слабо, что становилось тошно, но я не мог иначе, душа и тело были искалечены, и это отражалось на всем, что я делал.

Из темного угла показалось большое металлическое распятие, которое держали тонкие высохшие, как у мумии, пальцы. Затем из мрака вышел небольшого роста человек. Точнее, вышел темно-коричневый тулуп, из-под которого торчали валенки, явно больше необходимого размера. Маленькая лысая голова еле просматривалась из-за мехового воротника. Половину лица скрывала густая неухоженная седая борода, доходившая человеку до пояса.

Человек медленно приближался ко мне, держа на вытянутых трясущихся руках крест и, кажется, беззвучно читая молитву. Он остановился метрах в пяти от меня и, не опуская распятия, несколько раз провел по мне взглядом снизу вверх и в обратном порядке.

В глазах старика блестело пламя костра, он был напуган гораздо больше меня, об этом также говорил тулуп, который часто поднимался и опускался на узких плечах из-за глубокого учащенного дыхания.

Молчание затянулось, и я решил прервать его первым.

– Пожалуйста, дайте мне полчаса согреться и каких-нибудь тряпок, я совсем без штанов, – указал я дрожащими руками на голые ноги.

Старик посмотрел на ноги, но по-прежнему стоял в напряжении и бормотал про себя молитву.

«Я не уйду отсюда, пока не согреюсь, и этот дед меня не прогонит».

– Ты пришел из-за леса? – сурово спросил мужик.

– Да, – нерешительно ответил я, не понимая, что в этом такого.

– За лесом смерть, и ничего, кроме смерти, а ты пришел оттуда, значит – ты смерть, и хочешь забрать меня с собой!