Корен Зайлцкас - Мама, мама [litres]

– Ее письма приходили так исправно, – заметила Вайолет. – Когда я писала ей, она отвечала почти моментально.

– У них есть такая услуга. Как только на ее имя приходило письмо, ей звонили из офиса по номеру, который она тебе написала.

– Думаю, телефон мы не найдем, – прокомментировала Вайолет. – Она выбросила его в ручей.

– Простите, что прерываю. Вы уже задержали Джозефину? – спросила Берил.

Доннели кивнул.

– Она вернулась домой на Олд-Стоун после обеда. Все утро ходила по магазинам в Райнбеке. Сказала, что если ее собираются арестовывать, она хочет быть в новом платье. Она даже была у косметолога. Она заявила полицейскому, который делал ее снимок для картотеки, что сделала профессиональный макияж. Извините, конечно, но наших ребят это рассмешило. Они зовут ее «Мейбеллин». Ну, помните, их слоган: «Может, она родилась с этим. Может, это Мейбеллин»…

Вайолет была слишком уставшей, чтобы улыбнуться.

– Что бы это ни было, она определенно родилась с этим.

Но, сказав это, она тут же задалась вопросом, было ли это правдой. Генетика или жестокое обращение сделало ее мать такой, какой она была? Может быть, гены Джозефины были спичкой, которую подожгла жестокость ее собственной матери. Какой бы ни была причина, Вайолет не оставалось ничего, кроме как стоять в стороне и наблюдать, как бушует пламя.

По крайней мере, Вайолет была уверена, что она – не ее мать. Какие бы кошмары ни происходили в ее жизни, ничто, кроме пересадки мозга, не могло заставить ее смотреть на мир так, как это делала Джозефина.

Уилл сделал все, чтобы прокурор ни при каких обстоятельствах не смог обвинить его мать в двух вещах.

Преступление против жизни – за умышленное доведение Роуз до самоубийства (фелония [16] Фелония – категория тяжких преступлений в уголовном праве США и Великобритании, подразделяемая на классы. Менее опасные преступления относятся к мисдиминорам . класса «С»). Оставались показания Вайолет, которая свидетельствовала, что Джозефина подложила Роуз фотографию расчлененного младенца в бордовой запекшейся крови. Но адвокат матери – эффектный, несмотря на животик, седовласый лис, который признался ей в любви сразу же после окончания процесса, – поспешил напомнить присяжным, что Вайолет была наркоманкой и регулярно видела вещи, которых не существовало: ацтеков, индуистские символы, загадочные послания «свыше». Во время суда он поднял вопрос о том, что он назвал «шизофреническим сбоем» Вайолет. Он вытащил ее школьный альбом за младшие классы и указал на фотографию Имоджин и Вайолет с подписью «Психонавты». Мать Уилла своими руками уничтожила последние страницы дневника беременности Роуз, а Уилл поклялся на Библии, что никогда не читал ничего похожего на компрометирующие пассажи, которые описывал его отец. Формально это было ложным, намеренно вводящим в заблуждение утверждением. Но Уилл был абсолютно уверен, что почитание матери значило для Бога гораздо больше. Уилл все еще хранил в сердце тот пароль: ChristLove , «Любовь Христа». Как только ему представилась возможность, Уилл вошел в электронную почту Роуз и удалил оттуда все. Входящие, исходящие – все.

Кража персональных данных и незаконное хранение похищенного имущества – за хранение и использование кредитных карт на имя Роуз (фелония класса «Е», мисдиминор класса «A»). Прежде чем отправиться ранним утром в полицейский участок, Уилл надел комплект одежды, который разложила для него Джозефина. В качестве разнообразия он был повседневным: толстовка с изображением субмарины и джинсы с отворотами. Надев последние, он ощутил в кармане что-то прямоугольное и твердое. Кредитные карты. Четыре из них были на имя Розетты П. Херст. Конечно, Джозефина могла положить их туда, чтобы подставить его: эта крамольная мысль на секунду промелькнула у него в голове. Но ему нравилось думать, что она оставила их там, потому что доверяла ему и знала, что он поступит правильно, если все пойдет не так. Пока полицейский ждал снаружи у единственной запирающейся двери в доме Херстов, Уилл порезал их над унитазом бритвенно-острыми ножницами, которыми его обычно подстригала мать. Карты исчезли навсегда за пару заикающихся смывов. («Простите за задержку, офицер! Мой желудок от нервов сходит с ума, когда я остаюсь наедине с моим чудовищным отцом!») Ничего компрометирующего в истории покупок не было. Мать Уилла использовала эти карточки исключительно для посещения музеев, стрижек и ланчей в легендарном ресторане «21». Она приобрела на них билеты на фильм «Вернись, малышка Шеба» и мюзикл «Блондинка в законе».