Джон Харт - Путь искупления

А потом, ее отец тоже мертв.

Однако оставалась история с начальником тюрьмы и его коррумпированными охранниками. Буря по поводу того, почему они оказались мертвыми в церкви, вскоре уступила место более серьезным вопросам. Что они там вообще делали? Почему погибли? Через несколько дней объявился какой-то старик, бывший зэк, с совершенно невероятной историей о том, как его пытали в тюрьме и как многие другие погибли в муках заботами ее начальника. Впрочем, этот старик не относился к людям, заслуживающим особо высокого доверия, и его рассказ едва не был благополучно забыт. Но вскоре подобные заявления сделали еще двое заключенных, а потом и один из надзирателей, который лично видел то, о чем ему следовало поведать гораздо раньше. Это была трещина, из-за которой весь этот сюжет распахнулся настежь.

Пытки. Убийства.

Генеральный прокурор приказал провести полное расследование.

Обвинения против Эдриена оставались в силе, и он угодил бы за решетку, если б власти вдруг его нашли. Против Лиз – тоже, но никто ее уже не искал, да у нее и не было планов строить свою жизнь где-нибудь, помимо пустыни. Она любила ее жару, ее безлюдность и неизменность натуры, о чем не забывала регулярно повторять. Вдобавок в этой пустыне были еще и Ченнинг с Эдриеном. Никто не высказывал это вслух, но слова эти призрачно колыхались в воздухе, словно жаркое марево над дном долины.

Семья.

Будущее.

Эдриен встал и прислонился к перилам. Ему хотелось, чтобы она увидела его лицо, а потом представляла его себе, сидя за рулем.

– Ты будешь не очень сильно переживать, если он откажется?

– Гидеон-то? – Лицо ее смягчилось, по лицу промелькнула открытая неспешная улыбка. – Не думаю, что с этим возникнут какие-то проблемы.

За рулем пикапа Элизабет проводила по десять часов в сутки. Глаза ее прикрывали солнечные очки. На голове сидел белый стетсон [52] Стетсон (ковбойская шляпа) – фетровая, кожаная или соломенная шляпа, с высокой округлой тульей, вогнутой сверху, и с широкими подогнутыми вверх по бокам полями. . Останавливалась она в недорогих мотелях, хотя деньги не были проблемой. На третий день, на восьмом часу езды пересекла границу округа и вновь оказалась дома. Ничего тут не изменилось, но в душе поселилось неуютное чувство, будто это она сама каким-то образом изменилась и что любая живая тварь в округе это чувствует.

Проехав боковыми улочками, Элизабет подкатила к дому своей матери, остановившись вначале возле заколоченной церкви. Вагонка на ее стенах была грязной и облупленной. Окна выбиты, и кто-то разрисовал стены черной краской, старательно выведя такие слова, как «убийца», «грешник» и «дьявол». Объехав кругом и оказавшись с обратной стороны, она обнаружила, что и домик пастората выглядит немногим лучше. Выбитые стекла. Такая же черная краска из баллончика. Дверь была заперта, но, достав из пикапа монтировку, Элизабет взломала ее. Внутри ее ждали лишь голые полы, пыль и тяжелые воспоминания. Она немного постояла возле кухонного окна, вспоминая тот последний раз, когда выпивала тут с матерью. Представляла ли та тогда всю глубину зла, скрывающуюся в душе ее мужа? Хоть когда-нибудь чувствовала это? Элизабет очень хотела получить ответ – и нашла его на полке над камином в совершенно пустой гостиной. Конверт пожелтел и рассохся. На нем рукой матери было крупно выведено: «Элизабет».

Лиз, дорогая моя девочка! Просто не могу представить, какую боль ты должна была испытать, когда узнала о той тьме, что овладела сердцем твоего отца, о смерти и страданиях, причиной которых он становился на протяжении столь долгих лет. Пожалуйста, знай: я полностью разделяю твою растерянность. Твои письма такая отрада для меня – они просто поддерживают во мне жизнь, – и мне очень больно, что ты живешь в таком потайном месте, куда я не могу ни послать тебе ответ, ни отправиться повидаться с тобою. Я никогда не сомневалась в том, в чем ты заверяла меня: в обещаниях, что когда-нибудь мы опять будем вместе. Но я больше не в силах жить в этом доме. Ненависть твоего отца переполняет меня, и я чувствую себя совершенно опустошенной. Оставляю здесь это письмо в надежде, что ты найдешь его, когда, наконец, сочтешь безопасным вернуться. Я уехала, чтобы жить вместе со своей старой подругой на севере. Ты знаешь – той, что из колледжа. Не оставляю ни ее имени, ни адреса по вполне понятным причинам, но верю, что со временем ты меня обязательно разыщешь. Я так скучаю по тебе, любимое мое дитя! Заклинаю тебя, не позволяй избранному тобою пути привести тебя к неверию в собственные силы или ввергнуть тебя во тьму. Будь сильной и добросердечной. Жду тебя терпеливо и с великой любовью, твой друг и твой верный союзник, твоя мама на все времена.