Линкольн Чайлд - Старые кости

Угрызения совести, одолевшие было Нору, утихли.

– Совершенно верно. Мы, как и обещали, будем держать агента Свонсон в курсе дела. Как только раскопки завершатся и в лаборатории сделают анализ ДНК, мы ей сообщим.

Ветер усилился. Сухие ветки деревьев закачались.

– Давайте поскорее натянем брезент и пойдем в лагерь, пока дождь не полил, – сказала Нора.

Тем же вечером после ужина все сидели вокруг костра. Мэгги подбросила в огонь еще одно полено. Над пламенем взлетел сноп искр. Гроза налетела яростная, но быстро закончилась: небо прояснилось, выглянули звезды. Обстановка в лагере царила мрачная, напряженная, однако Нора подозревала, что визит агента Свонсон здесь ни при чем. Должно быть, Пил рассказал коллегам про Саманту Карвилл.

Не слышно было даже привычной болтовни Мэгги и ее страшилок. Гитара лежала в чехле. Пил куда-то пропал – даже пропустил ужин. Из-за всего этого Нора чувствовала себя не в своей тарелке.

Будто услышав ее мысли, Пил вдруг вынырнул из темноты. В одной руке – палка, в другой – длинный охотничий нож. Пил сел на бревно и уставился в огонь. Потом стал обстругивать палку, но ничего не мастерил: просто срезал полоски дерева. Разговоры, и без того не особо оживленные, теперь и вовсе стихли.

Молчание нарушил Пил, негромко произнеся:

– У меня вопрос к археологам.

«Начинается», – пронеслось в голове у Норы.

– Что будет с останками людей из Потерянного лагеря?

– Как только задокументируем все находки, заберем их и проведем дополнительные исследования в лаборатории. Потом останки захоронят.

– Какие дополнительные исследования?

– Извлечем ДНК, установим личности этих людей, поищем следы болезней, голодания, каннибализма и так далее. Попытаемся найти потомков и проведем погребальные обряды в соответствии с их пожеланиями.

Охотничий нож медленно срезал длинную полоску древесины.

– А маленькая девочка? Саманта? С ней как поступите?

– Сначала нужно убедиться наверняка, что это действительно она. А потом ее останки будут погребены как полагается.

На землю упала еще одна полоска.

– Почему их сразу не похоронили как добрых христиан? Почему бросили кости валяться как попало?

Повисла пауза. Нора поглядела на Клайва.

– На ваш вопрос могу ответить я, – произнес он. – Весной тысяча восемьсот сорок седьмого года, когда член спасательной команды добрался до Потерянного лагеря, высота снежного покрова составляла не меньше двадцати футов. При таких погодных условиях закопать останки в землю невозможно, а о том, чтобы их вывезти, и думать было нечего. Спасатель сделал все, что мог, – вывез единственного выжившего, Чирса.

– Почему никто не вернулся за останками потом?

– В те времена добраться сюда было не так-то просто. Можно допустить, что свою роль тут сыграли суеверия: страх перед нехорошим местом или попросту отвращение. Спасатели видели в лагерях ужасные сцены, а газеты в погоне за сенсацией и вовсе живописали их в самых черных красках.

– Значит, кости сто семьдесят пять лет лежали непогребенные.

– К сожалению, да.

К ногам Пила упал новый завиток стружки.

– И что же этот спасатель увидел, когда сюда поднялся?

– Этого человека звали Джосайя Бест. Свои воспоминания о спасательной экспедиции он не записывал. Но когда привез Чирса в главный лагерь на озере Траки, в разговоре с парой человек мельком упомянул несколько подробностей. А потом, насколько нам известно, ни разу на эту тему не заговаривал и координаты лагеря не записал. Вот почему эта стоянка столько лет считалась потерянной.

– Так что он все-таки увидел, этот Бест?

Тут вмешался Бёрлесон:

– Джек, тебе это надо? У всех был долгий день.

– Раз мы тут из-за Потерянного лагеря, я должен знать, что мы делаем и зачем. Вроде никаких секретов быть не должно, а тело Саманты Карвилл от меня почему-то прятали.

– Секундочку, – вмешалась Нора. – Никто от вас ничего не прятал. Закрывать место раскопок брезентом – стандартная процедура.

– В нашей работе нет ничего секретного, – прибавил Клайв. – Но проблема с воспоминаниями Беста в том, что он их не записывал. В нашем распоряжении только сведения из вторых рук. Их позже собрал газетный репортер и изложил в виде рассказа от первого лица. Установить, что именно говорил Бест, не представляется возможным. Статья репортера – собранные воедино обрывки воспоминаний собеседников Беста. Это информация даже не из вторых, а из третьих рук. Трудно судить, что в заметке правдиво, а что нет.