Джеймс Паттерсон: Невидимка. Идеальные убийства

Я пытаюсь подняться на ноги, но не могу: моя правая лодыжка сломана, к тому же я очень ослабла. У меня перед глазами снова то появляются, то исчезают маленькие яркие пятнышки, похожие на проблесковые маячки. Каждый раз, когда они появляются, Мэри все ближе и ближе ко мне. Шины на ее носу уже нет, и ее лицо представляет собой красно-фиолетовое месиво, из отверстия в котором раздается то жуткое рычание, то омерзительный вой…

«Я иду, Марта».

Яркие пятнышки продолжают мигать, в ушах у меня звенит, и я вижу мысленным взором, как мы с Мартой идем на свидание: она — с капитаном футбольной команды, а я — со своим приятелем-второкурсником на три дюйма ниже меня ростом, с которым я познакомилась в математическом кружке. Затем перед моим мысленным взором мелькают события того дня, когда я опознала Марту в морге, потом — как мы с ней в десятилетнем возрасте украли одну из маминых сигарет, и, наконец, как Букс опускается на одно колено и протягивает мне кольцо с бриллиантом, когда-то принадлежавшее его бабушке…

Я чувствую острую боль в ребрах, вижу жуткую физиономию Мэри, слышу, как она рычит на меня…

А затем на мгновение все замирает. Мы с Мэри встречаемся взглядами. Она издает пронзительный крик и бросается на меня. Однако и я тоже бросаюсь на нее, оттолкнувшись от пола неповрежденной ногой. Я с силой ударяю Мэри макушкой в лицо. Она вскрикивает и падает назад, а я валюсь на нее, перед этим толкнув ее левой рукой в грудь, а после падения прижимаю ее всей массой своего тела к полу.

Мэри отчаянно пытается одной рукой схватить меня за лицо, а второй — дотянуться до скальпеля в моей руке.

Мое сознание начинает затуманиваться, силы иссякают… Ну вот и все. Это уже мой самый последний шанс.

Моя правая рука наносит удар сверху вниз, и скальпель вонзается в плоть. Затем я наношу еще один удар, и еще один, и еще: бац, бац, бац! Кровь брызжет мне в лицо… Мэри что-то исступленно кричит, но вскоре замолкает.

А затем все вокруг становится темным и теплым.

Когда я замечаю Марту, она вся сияет. Она выглядит моложе, свежее, счастливее. Она такая, какой я ее больше всего люблю.

Поначалу никто ничего не говорит. Мы, двигаясь навстречу друг другу плавно и легко — словно в невесомости, — обнимаемся и плачем. Затем мы смеемся, потому что мы снова друг у друга есть. И на этот раз, как я и обещала ей, все будет иначе.

Я рассказываю ей все. Рассказываю, какой я была глупой и странной, как я восхищалась ею на протяжении всех тех лет, как мне хотелось быть больше похожей на нее, и, к моему удивлению — к моему величайшему удивлению, — она рассказывает мне то же самое. Мы смеемся над тем, какой забавной иногда бывает жизнь. Мы обе восхищались друг другом и завидовали друг другу, даже не подозревая об этом.

Мы смеемся, вспоминая те выходные дни, которые проводили с нашим напыщенным дядей Филом, а также то время, когда у Марты впервые начались месячные, и она плакала, но и я плакала тоже — плакала, испытывая чувство, похожее на ревность, — ведь у нее это началось раньше! Мы вспоминаем и то время, когда ей было восемь лет и она наступила на гвоздь в роще позади нашего дома, а Энди Ирвин и Ду Мейсон стали драться за право отнести ее на руках домой, пока я в конце концов не взвалила ее себе на плечи и не отнесла домой сама.

У меня возникает ощущение, что наш разговор никогда не закончится, что у него нет ни начала, ни конца. Ощущение времени у меня напрочь пропало. Потому что теперь это навсегда.

И по поводу того, что на все есть своя причина. Мы решаем, что в данном случае это справедливо. Мы приходим к выводу, что если бы Марта не погибла, то этого убийцу никогда бы не нашли и никогда бы не остановили. Ее смерть спасла жизни многим людям. И она снова свела нас вместе.

Это, конечно, не идеальный вариант, но он нас устроит.

Теперь, по крайней мере, мы снова обрели друг друга и мы свободны от своих земных оков, своих странностей и наших мелочных разногласий. Теперь моя сестра снова рядом со мной.

Навсегда.

В комнате тихо, слышно лишь тяжелое дыхание бывшего спецагента Харрисона Букмена. Дверь открывается со звуком, похожим на еле слышный свист, и в комнату проникает запах духов Софи.

— Я понимаю, что момент совсем не подходящий, Букс, — говорит Софи, — но мы получили подтверждение от того старого футбольного тренера из Аллентауна. «Марти» Лэйни играл в футбольной команде той школы в качестве тейлбека. [63] Тейлбек — игрок в американском футболе, замыкающий линию нападения. Играл очень хорошо. Затем он внезапно ушел… то есть она ушла… из школы после двух лет учебы и окончила среднюю школу уже в городке Риджуэй.