Максин Чан - Восьмая личность

— У нас вышла ссора, — говорит Джейн. — Навид узнал, что это я познакомила Аннабелу с Виктором.

— С Виктором? — хором спрашиваем мы с Эллой.

— С русским, — раздраженно отвечает она. — Мы с ним встречались.

Сильви высушивает рану сухим тампоном, надолго прижимая его к макушке.

— Это единственное место, где синяки не видны, — говорит она, качая головой. — Очевидно, что клиенты не захотят платить за то, чтобы взглянуть на избитую стриптизершу. Это испортит их фантазии.

От ее слов у меня по спине бегут мурашки.

— Все в порядке, Сильви! — рявкает Джейн, отталкивая руку подруги.

— Может, сходишь в больницу? — предлагаю я.

— Нет, — говорит она и тянется за сигаретой. — Я должна ждать здесь. Навид хочет, чтобы другие девочки увидели меня такой. Я буду для них назиданием.

— Полный трындец, — говорит Элла.

— Ты только сейчас поняла?

Раннер неожиданно выбирается на Свет и в приоткрытую дверь соседнего с баром помещения видит Навида.

— Паршивый ублюдок! — кричит она. — Что он о себе возомнил?

У Джейн расширяются глаза, у нее в горле клокочет истерика и вырывается в виде смешка, который она заглушает ладонью.

— Ш-ш-ш, — шепчет она, хватая меня за руку, — он услышит тебя.

Я заталкиваю Раннер внутрь Тела и требую, чтобы она сидела тихо.

«Что? — хмыкает она, показывая мне средний палец. — Он точно паршивый ублюдок!»

Элла смотрит в приоткрытую дверь.

— Джейн, тебе надо уйти. Бежать отсюда. От него. — Она говорит тихо, пытаясь справиться с внезапным приступом паники.

— Я твержу ей это уже несколько лет, — говорит Сильви.

— Уйти? Вы в своем уме? Взгляните, что случилось с братом Аннабелы после ее ухода. — Джейн презрительно фыркает. — А вы знаете, что она вернулась на следующий день после того, как его сбили? Она дико боится, что что-то такое может случиться с ней и Эми, поэтому пришла к Навиду и стала умолять его взять ее обратно.

— Ты серьезно?

— Сама у нее спроси.

— Джейн, нам надо уйти. Всем нам. У нас нет выбора, — говорит Элла.

Джейн вздыхает, залпом выпивает виски. Она явно озлоблена.

— А что, если мы пойдем в полицию? — шепчет Элла.

— И что? Думаешь, они помогут? Мы не можем доверять полиции. Многие у него на зарплате. Какой им интерес помогать таким шлюхам, как мы?

— Говори за себя, — возмущается Элла, сдерживая нарастающий страх.

Джейн слезает с высокого стула, закрывает глаза и наклоняется вперед.

— Думаешь, ты другая? Особенная? — Она утыкает указательный палец Элле в грудь, двигает его наверх и хватает золотой ключик. — Видишь это?

— И что? — спрашивает Элла.

— Его могут отобрать в любой момент. Не будь такой самоуверенной и самоуспокоенной. Ты видела, что он сделал с Аннабелой.

Теперь я понимаю, что через этот ключик Навид контролирует девушек «Электры», это своего рода клеймо. Шаг в сторону — и тебя выкинут. Или, что еще хуже, машиной собьют твоего брата. Я наблюдаю за Эллой: она судорожно сглатывает. У нее такой же ключик, как у Джейн, статус главной суки в стае пугает ее и вгоняет в тоску.

— Я просто хотела сказать, что могу уйти в любой момент, — тихо говорит она.

Джейн выпускает ключик и опять тычет пальцем Эллу в грудь.

— Ты в этом уверена? А как насчет твоей младшей сестренки?

Элла мрачно смотрит на нее.

— А знаешь, как я про нее узнала? — спрашивает Джейн. — Навид рассказал. Он видел ее фото в твоем телефоне. Она такая очаровашка в розовом платьице в горошек.

— В моем телефоне? Какого черта он рылся в моем телефоне?

— Он имеет доступ ко всему, к чему захочет, — заявляет Джейн и с наглой улыбкой обращается ко мне: — Спроси у Шона.

— Ей же всего тринадцать! — восклицает Элла.

Я неожиданно вспоминаю слова Дэниела: «Навид знает, что у Эллы есть младшая сестра?»

Я холодею.

— Джейн! — кричит Шон. — Тебя зовет Навид.

— Я пойду с тобой, — говорит Сильви.

Джейн перебрасывает ремешок сумки через плечо, отставляет миску с окровавленной водой в качестве напоминания, насмешки над нашей наивностью. Тыльной стороной ладони она вытирает глаза.

— Будьте осторожны, — говорит она, — и не доверяйте никому. В том числе и мне.

Вспышка.

— Никому не доверяй, — говорит бледная девочка. В руке у нее наполовину выпитая банка коки.

Мне четырнадцать. Она на три года старше. Она раскачивается взад-вперед, и я обращаю внимание на ее припухлый животик под черной мини-юбкой из лайкры. Обтягивающая футболка давно нуждается в стирке. Ходят слухи, что она и ее подружка занимаются проституцией, дают любому за двадцатку. Если кому-то хочется их обеих, они соглашаются за тридцатку.