Элис Фини - Его и ее

В голове роятся эмоции, они разрастаются и принимают новые формы, как жидкая ртуть. Я не хочу ей верить, но, по-моему, верю. Но что бы она ни делала или не сделала много лет назад, нам все равно надо отсюда выбраться.

— Мама, здесь небезопасно, и нам надо домой.

— А что, если она нас там ждет?

— Кто?

— Женщина, которая знает.

Деревья вокруг меня начинают клониться и расплываться. У меня кружится голова, и мне плохо.

— Мама, ты сказала, что у женщины, которая пришла в дом, был жетон. Ты помнишь, что там было написано? Просто постарайся представить себе.

Она зажмуривает глаза, как ребенок, стараясь заглянуть в прошлое, которое, похоже, в настоящем часто ускользает от нее. Затем открывает глаза и шепчет:

— Прийя.

Четверг 01.35

— Прийя, откуда вы знаете, как вскрывать замки? — спрашиваю я.

Она пожимает плечами — я замечаю, что она по-прежнему держит пистолет, — и закрывает за мной тяжелую деревянную дверь.

— Я смотрела видео в сети — это не трудно.

— Вы понимаете, что, строго говоря, ваши действия незаконны, правда?

— Вы хотите найти Анну или нет, сэр?

Я не отвечаю. Я слишком занят осмотром дома, куда мы вошли. Он похож на декорации из фильма ужасов: готическая мебель, древние обои, скрипящие деревянные половицы и огромная причудливая лестница в центре холла. Все покрыто откровенно театральным слоем пыли и паутины. Не считаю себя пугливым, но меня бросает в дрожь.

Я иду вслед за Прийей через холл — мы оба стараемся идти как можно тише — в огромную парадную гостиную. Обстановка выглядит так, словно всё взяли напрокат в Виндзорском замке, а на стене тускло мерцают старинного вида светильники. Бросаю взгляд на фото на каминной полке, но никого не узнаю. Затем опрокидываю набор инструментов для камина, но успеваю подхватить его, не дав ему грохнуться на каменный пол.

— Может быть, нам разделиться? — предлагает Прийя. — Вы идите наверх, а я пока закончу проверять комнаты здесь, внизу.

— Хорошая идея. Возьму это с собой, — отвечаю я и беру металлическую кочергу.

Сказать, что я поднимаюсь по ступенькам с осторожностью, значит ничего не сказать. Если тот, кто убил Зои и остальных, здесь, пусть он меня лучше не видит. Сейчас в доме не слышно ни звука, кроме моего учащенного, затрудненного дыхания. У меня все еще болит грудь в том месте, которым я ударился о руль, но меня беспокоит не только это. За долгие годы я научился доверять собственной интуиции, и все здесь кажется мне подозрительным.

Оглядываю причудливую лестничную клетку, покрытую красным ковром, и вижу, что все двери на первом этаже закрыты, за исключением одной в самом конце. Проверяю каждую комнату — сердце глухо стучит в груди каждый раз, когда я открываю дверь, не зная, что найду за ней. Большинство помещений совершенно пусты — если не брать в расчет пыль, грязь и паутину, — но одна комната без единого пятнышка, и я вижу в ней то, чего не ожидал. Две маленькие кроватки стоят рядом, покрытые симпатичными розовыми покрывалами, и ночник отбрасывает на стены и потолок узор из блуждающих звезд. Замечаю кукол на подушках, два стакана воды на маленьком столике и книжку — Красная Шапочка. Сегодня вечером здесь были дети, но сейчас их нет.

Я стараюсь не думать о своей маленькой девочке, выходя в коридор и направляясь к последней двери в конце холла. Мне кажется, что с каждым шагом половицы скрипят все громче, словно пытаются предупредить меня не ходить туда. Хотя я рад, что не все в нашей стране носят оружие, железная кочерга в данный момент — не совсем подходящее средство обороны. Дойдя до двери, сначала стою перед ней в нерешительности, затем пинаю ее ногой и распахиваю настежь во избежание неожиданных сюрпризов. Но в любом случае получаю сюрприз. На полу в луже собственной крови с пробитой головой лежит мертвый оператор.

Я смотрю на него, не смотреть невозможно, затем проверяю всю комнату, пока не убеждаюсь, что никто не прячется в темноте.

— Бросьте оружие, сэр.

Оборачиваюсь и вижу, что в дверях стоит Прийя.

Несмотря на скрип половиц в полной тишине, я не слышал, как она подошла. Сперва испытываю облегчение, но потом замечаю пистолет — она сказала, что носит его для самообороны, — направленный в мою сторону.

— Прийя? Что вы делаете? — Она смотрит вниз на оператора, а потом на железную кочергу, которую я все еще держу в руке. — Подождите минуточку…

— Я сказала — бросьте оружие и наденьте это.