Элис Фини - Его и ее

— Куда вы выходили? — спрашиваю я, не в силах сдержаться.

Ее глаза расширяются, и у нее такой вид, словно я только что обвинил ее в чем-то ужасном.

— Пожалуйста, извините меня… — говорит она.

— За что?

— Я забыла, затем вспомнила, затем опять забыла.

Прийя встает из-за стола, оставив на тарелке еду, и выходит из комнаты, больше не произнеся ни слова. Признаюсь, что чувствую себя немного неловко, но тут она появляется в дверях, держа в руке бутылку кетчупа.

— Я знаю, как вы любите есть с ним чипсы, сэр. Вы всегда фактически заливаете им чипсы, а у меня его не оказалось. Я вышла купить бутылку — мне хотелось, чтобы вы получили удовольствие от еды, — но затем забыла и…

Похоже, она сейчас заплачет. Я делаю вывод, что женщины — особая порода людей.

— Прийя, все очень вкусно. Вам совсем не надо было так беспокоиться.

— Я хотела, чтобы все было идеально.

Я улыбаюсь ей.

— Все и так идеально.

Теперь я еще больше расслабляюсь, узнав, куда она ходила — это так мило с ее стороны, правда. Судя по всему, она тоже успокоилась. Она убирает со стола тарелки и достает еще пива из холодильника, не спрашивая меня, хочу ли я. Не могу решить, ведет ли она себя как хорошая хозяйка — моя бутылка была пуста — или пора беспокоиться по поводу того, какой оборот принимает дело. Она опять распустила волосы. Замечаю, что она расстегнула верх блузки, и клянусь, что последний раз, когда она выходила из комнаты, она надушилась. Я делаю большой глоток пива и решаю взять быка за рога, как мужчина, за которого, по-моему, она меня принимает.

— Прийя, послушайте, все было замечательно, но я не хочу, чтобы у вас создалось ложное впечатление.

Вид у нее потрясенный.

— Я сделала что-то не так, сэр?

— Нет, и еще раз: на самом деле не нужно называть меня сэром, особенно когда в вашем доме я ем вашу еду и пью ваше пиво. Боже, я должен был что-то купить. Это так невоспитанно с моей стороны…

— Все прекрасно. Правда, Джек.

Она произнесла мое имя, и это тоже кажется неправильным. Я понимаю, что, наверное, перебрал с выпивкой, тем более что собирался ехать домой на машине. Все это было большой ошибкой, которую надо исправить до завтрашней встречи с ней.

— Послушайте, Прийя… Мне… нравится работать с вами. — Она сияет, и мне становится еще тяжелее. Напоминаю себе, что значительно старше ее и должен взять ситуацию в свои руки, пока все не вышло из-под контроля. — Но… — У нее дергается лицо, и я понимаю, что эта речь дастся мне гораздо легче, если я буду просто смотреть на пол из ламината. — Мы работаем вместе. Я старше вас, но, считая вас потрясающей и очень привлекательной женщиной…

Проклятье. Думаю, последнее предложение можно принять за сексуальное домогательство.

— …не думаю о вас и не отношусь к вам таким образом.

Вот. Пригвоздил.

— Вы считаете меня уродливой?

— Боже, нет. Какая чушь, разве я так сказал?

Она улыбается, и я совершенно не понимаю, что происходит. Возможно, мой отказ выбил почву у нее из-под ног.

— Сэр, все прекрасно. Честно. Извините, если я произвела неправильное впечатление, — говорит она. — На работе я все время готовила для вас, потому что мне нравится угощать других, а в данный момент мне некому готовить. Я покупала сигареты, поскольку думала, что они могут вам понадобиться. И если иногда ловила каждое ваше слово, так это потому, что считаю вас профессионалом своего дела и хочу у вас учиться. Вот и все.

Я смущен, но женщины имеют обыкновение так на меня воздействовать. Я не могу до конца истолковать выражение ее лица, но боюсь, что это жалость. Внезапно чувствую себя глупым, старым и неадекватным, и, возможно, так и есть: зачем молодой, умной и привлекательной женщине интересоваться таким, как я ?

Прийя встает, и я впервые замечаю, какие у нее хорошенькие маленькие ножки, с мягкой загорелой кожей и ногтями, покрытыми красным лаком. Она идет в другой конец комнаты, берет два бокала и бутылку виски — мы пили такой с Анной — и снова садится рядом со мной. Немного ближе, чем раньше.

— Мне бы хотелось произнести тост, — говорит она и наливает нам обоим почти полные бокалы. — За долгие, счастливые и строго профессиональные и платонические отношения. Ваше здоровье.

— Ваше здоровье, — отвечаю я и чокаюсь с ней.

Она выпивает свой бокал до дна — в каком-то смысле перевод продукта, это качественная вещь — и я тоже осушаю свой.

А затем целую ее.