Ванесса Сэвидж - Женщина во тьме

Мы прислушиваемся, ждем, когда ребенок успокоится. У меня пересыхает во рту. Патрик наклоняется, его рука забирается под футболку, он меня целует, укладывает на софу, а я, сгорая от страсти, расстегиваю его рубашку. Иногда ждать невмоготу, и я тяну ее с такой силой, что пуговицы разлетаются в разные стороны, а на следующий день Джо с интересом наблюдает, как в поисках пуговиц я ползаю по полу и шарю под креслами.

Макияж Патрику не нравится. Он всегда стирал с моих век подводку, поэтому краситься я тоже перестала. Кэролайн, появившись однажды в дверях, воскликнула удивленно:

– Боже, что с тобой?

Отступаю назад. Про Джо я ей еще не говорила. Скажу, но не сейчас. Скорее всего, она меня не поймет.

Кэролайн выглядит карикатурно, напоминает шарж на ту Кэро, которую я когда-то знала: розовые волосы, стрижка а-ля боб, глаза густо обведены черным, а в носу – серьга-гвоздик с голубым камешком.

Представляю, что подруга думает обо мне: босая, в футболке и пижамных штанах, без нижнего белья, без макияжа, невзрачные пепельные волосы. Контраст разительный.

– Ты что, бросила колледж? – спрашивает Кэролайн, меряя шагами комнату.

Отрицательно качаю головой.

– Нет, это временно. Нужно помочь Патрику.

– Мистер Ди сказал, ты написала письмо, что больше не вернешься.

Ничего я не писала.

– Это какая-то ошибка, – говорю, озадаченно хмуря брови. – Я только на время…

– Тебя не было на занятиях почти два месяца, – говорит Кэролайн.

Остановившись, она сверлит меня взглядом.

Неужели прошло два месяца? Пропустила почти целый семестр…

– А почему ты мне не перезванивала? – спрашивает подруга.

Надо быть настороже.

– Как не перезванивала?

– Разве Патрик не передавал тебе, что я звонила?

– Наверное, он забыл.

– Забыл целых десять раз?

Кэролайн ждет ответа, а я не знаю, что сказать. Я здесь на звонки не отвечаю. Это было бы неправильно: ведь я не у себя дома. Патрик, конечно, берет трубку, я слышала, правда, он ни разу не упомянул, что кто-то звонил мне. Надо связаться с мамой. Я даже не помню, когда последний раз слышала ее голос.

– Сара, тут что-то не так. Он… он дурит тебе голову, промывает мозги или что-то в этом роде. Тебе не кажется странным, что он ходит по пабам, а ты уже несколько месяцев нигде не показываешься?

– Ты видела его в пабе? – О чем говорит Кэролайн, я не знаю. И почему в паб, где собираются мои друзья, Патрик ходит без меня? Не может такого быть. Не знаю зачем, но она, похоже, врет. – Тебе сейчас лучше уйти, – говорю, подталкивая ее к двери. – Я обязательно позвоню, честное слово.

– Выслушай меня, пожалуйста. В Патрике есть что-то очень странное. Это серьезно.

Только выпроводив Кэролайн, прислоняюсь к закрытой двери и облегченно вздыхаю. Подруге не нравится, что Патрик не похож ни на кого из наших друзей, вот ей и пришлось сочинить историю про паб. Но Патрик как раз отличается от них в лучшую сторону: у него уже есть достойное жилье, работа и ребенок. Конечно, он другой, но другой – не значит плохой.

Вынимаю из кроватки Джо, прижимаю его к себе. Чувствую приятную тяжесть и тепло. А малыш сразу успокаивается, перестает плакать. Напевая песенку, несу его в кухню, подогреваю бутылочку. Что же мне делать? Бросить Джо и вернуться в свою студенческую квартиру? Но стоит только положить его, даже на пять минут, и рукам чего-то не хватает. Нет, расстаться с Джо я не смогу.

Анна уходит, а я не могу сдвинуться с места. Нужно догнать ее, остановить… В глубине души хочу спрятаться, отсидеться в подвале, ждать наказания, ждать, когда все закончится, когда Патрик наконец скажет, что можно выходить. Разве не так я веду себя все эти годы? Безучастно жду развязки. «Хорошая девочка», – шепчет мне внутренний голос, но горький привкус во рту не проходит. Опускаю веки. Не сплю. Вспоминаю.

Открываю глаза, набираю воздух в легкие. Нет, не Анна должна остановить Патрика. Его изуверская ложь, все, что он сделал со мной, с Миа, Джо…

Бегу вверх по лестнице. Анна в холле – бледная, ладони прижаты к губам. Смотрит в кухню. Там Джо. Стоит вполоборота, на лицо упала прядь черных волос. Похож на Патрика. И на Анну. Мальчик дрожит. У него в руке нож, на пол капает кровь, много крови… Патрик, конечно же, все рассказал сыну, а он, нащупав вену, так глубоко себя ранил… Столько крови! Как он еще держится на ногах?