Бен Мезрич - Удар по казино. Реальная история о шести студентах, которые обыграли Лас-Вегас на миллионы долларов.

Кевин стиснул зубы. А ты как думаешь, что я сейчас делаю?

Быстрее.

Короткая пауза, и электронная надпись снова поплыла по дисплею.

Хотел позвонить тебе в номер. В администрации сказали, ты уже выписался.

Боже! Неужели администрация просто ошиблась? Или казино выписало его, пока пит-босс объявлял ему запрет? Если Кевин не был больше зарегистрированным постояльцем, хотя он не был ни в чем уверен, тогда, думал он, у него не было законного основания находиться в отеле. Он был в большей безопасности в казино. Тоже частная собственность, однако, тут ты больше защищен законом, ибо эта территория открыта для публики. А вот если он будет расхаживать по холлам отеля, они могут признать его, по закону, нарушителем границ частной собственности — без всякого предупреждения.

К счастью, лифт уже приближался к этажу казино. Кевин убрал пейджер и вырвался в «деревню», чуть не сбив с ног артиста в карнавальном костюме, с красными и малиновыми перьями на голове. Кевин пролетел мимо него и бросился к выходу. Он наклонил голову, надеясь, что телекамеры потеряют его в толпе посетителей. Но когда он уже подходил к стеклянным дверям, то услышал окрик, обращенный к нему: «Мистер Чоу! На пару слов!»

Кевин продолжал идти. Он уже слышал шаги у себя за спиной и рванул вперед. Он вышел наружу и устремился к тротуару. Он не остановился, чтобы поймать такси или задуматься о том, как глупо он сейчас выглядит: перепуганный азиатский паренек, который бежит по дорожке в сторону Стрипа, прижимая к груди дорожную сумку.

Когда Тери прилетела в Вегас в то воскресенье, Кевин был в Бостоне. Он зализывал раны. Ему удалось окончательно успокоиться только на четвертый час полета ранним утренним рейсом, и то не без помощи Мартинеса и Фишера, которые отнеслись к ситуации без особой паники. Разумеется, что-то изменилось в Вегасе в этот уик-энд. По крайней мере, несколько казино обменялись их фотографиями, возможно, через какую-то частную сыскную фирму, например «Плимут». Засветилась пара их псевдонимов. Но сама по себе команда осталась не раскрытой. Никого из сигнальщиков не разоблачили, и Фишер не столкнулся ни с какими проблемами. Даже когда Кевина выставили из «Рио», Мартинес сумел сыграть еще несколько «рук», а потом ушел по собственной воле. Не было причин для паники — просто надо было действовать осторожней и быть ко всему готовыми.

Они больше не станут селиться в отелях при казино, в которых играют. Было слишком опасно возвращаться в номера за сумками. А после того, что случилось с Мартинесом, никто не мог спокойно спать там, где он занимался своим ремеслом. Больше того, чтобы КИ мог сорваться с места до начала разборок, они будут теперь внимательно следить за перемещениями пит-боссов и персонала казино (как правило, они выделяются из толпы униформой или наличием именных бирок).

Кевин хотел вообще держаться подальше от Вегаса, по крайней мере несколько месяцев. Прокручивая события, он понимал, что находился в меньшей опасности, чем себе представлял, однако бегство из «Рио» серьезно его подкосило. Но Фишер и Мартинес моментально отвергли идею. У Кевина была работа, помимо подсчета карт; а они зарабатывали на картах, чтобы платить за жилье. Если они хотят и дальше играть в команде, им надо оставаться в седле. Три запрета были пугающим событием, но они не повлияли на общую прибыльность команды. Даже если они засветят все свои любимые игорные заведения, существовало достаточно много казино, по которым можно ударить.

Чтобы покончить со страхами Кевина и восстановить уверенность команды в себе, Фишер предложил в следующий уик-энд ударить по Чикаго. Кевин согласился, с улыбкой вспомнив изящный колесный пароход на реке Фокс. Возможно, Фишер рассуждал здраво. Возможно, посещение «Гранд Виктории» будет для него идеальным успокоительным средством.

Из всей команды только Джилл и Дилан решили не участвовать в набеге на Чикаго в этот уик-энд. Кевин не знал в то время, что у пары произошла серьезная ссора, когда Кевина в ту ночь выставили из «Нью-Йорк, Нью-Йорк». Дилан считал, что в запрете не было ничего страшного. Но Джилл казалось, что команда недостаточно серьезно относилась к ответным действиям казино. Она расценивала подсчет карт как увлекательное хобби, но не то, ради чего надо было идти на риск, пусть даже неопределенный. Ей надо было думать о карьере. Даже сфабрикованного обвинения будет достаточно, чтобы выставить ее в дурном свете, когда она будет проситься на работу в корпорацию с руководством консервативного толка. Дилан, обычно более традиционный из них двоих, считал, что ее реакция явно преувеличена. Сам он хотел присоединиться к команде в Чикаго, но не хотел оставлять Джилл одну на выходные. В итоге он решил пропустить поездку.