Бен Мезрич - Удар по казино. Реальная история о шести студентах, которые обыграли Лас-Вегас на миллионы долларов.

Кевин ощутил, как по комнате пронесся холодок. Первый раз за все время Микки произнес что-то угрожающее в отношении их перспектив. Кевин видел, что его слова повлияли и на Мартинеса, у которого на скулах заходили желваки. Но Фишер все еще смотрел по-боевому. Он покончил с Микки и был готов двигаться вперед.

«И последнее, — сказал Микки, когда троица поднялась с кушетки. — Самое важное решение, которое вынужден когда-либо принимать карточный каунтер, — это решение уйти. От невыгодного стола, от „шу“ с отрицательным счетом, из недружественного казино. Это единственное, в чем я так и не преуспел».

Он пожал им всем руки, замявшись перед Фишером.

«Удачи, — спокойно произнес Микки. — Будем надеяться, что карты и дальше будут ложиться так, как нам надо».

После ухода Микки со сцены «побочные» цифры в налоговых декларациях Кевина росли с поразительной скоростью. По настоянию Фишера он увеличил долю своих инвестиций до четверти миллиона долларов — почти весь его заработок за первые полтора года в роли карточного каунтера. Кианна, Майк и Брайан тоже внесли значительные инвестиции в команду, и даже Дилану и Джилл позволили сделать небольшие вклады — скорее чтобы их подбодрить, чем из-за нужды команды в деньгах. Мартинес и Фишер обеспечивали основную долю кассы, каждый по четыреста тысяч долларов. Эндрю Тай продолжал только вынюхивать деньги, но особо не жаловался. Много ли второкурсников зарабатывают по пять тысяч долларов за уик-энд?

Разрыв с Микки мало повлиял на доходы команды в последующие шесть месяцев. Карты по-прежнему ложились на столы очень удачно. И у них были звездные уик-энды, начиная с Нового года и вплоть до Дня Поминовения. В этот период Кевин реже встречался с Тери — футбольный сезон был в самом разгаре, и в большинство уик-эндов она разъезжала с «Самцами», да и он был так занят, планируя поездки команды, так что вряд ли у него появилось бы время для нее. Организация прилета в Вегас двенадцати человек, которые должны были делать вид, что не знакомы друг с другом, наряду с перевозкой более миллиона долларов наличными и в фишках было достаточно сложным заданием для любого выпускника инженерного факультета.

Как самый новый (и крупный) участник команды, Эндрю Тай стал «осликом», перевозившим большую часть наличности на себе. В этой роли его паранойя оказалась весьма кстати: он носил сумки с деньгами, будто они были наполнены взрывчаткой, вот-вот готовой взорваться, проходя контроль в аэропорту с осторожностью наркокурьера.

Фишер взял на себя роль Микки с момента их прибытия в Вегас: выдавал сокращенную версию речи Микки, потом распределял назначения, которые они с Мартинесом готовили накануне вечером. У Кевина был свой постоянный взвод — Тай, Дилан и Джилл, и они, как правило, курсировали между «Миражом», «Стардаст» и «Эм-Джи-Эм Гранд». Он знал большинство пит-боссов по имени и познакомился со многими дилерами. Некоторые из них могли заметить, что он необычайно удачлив за игровым столом, но среди громадного роя денежных игроков, слетающихся в Вегас в праздничные уик-энды, одна лишь удача не могла возбудить чьи-либо подозрения. Рано или поздно, полагали они, денежный игрок все это вернет. Такая вот была картина болезни.

Большинство поездок в Вегас проходило гладко; фактически единственный инцидент омрачил почти идеальные результаты прибыльной игры. Это случилось в воскресенье, в День Поминовения, где-то после полуночи. Кевин и его команда работали за столами в «Эм-Джи-Эм Гранд», когда Кевин вдруг заметил одного из Земноводных — японского соседа Санджая Даса по комнате, который сидел за одним столом с Таем. Нет ничего хуже, чем два карточных каунтера за одним игровым столом. С точки зрения «небесного ока» парная игра должна выглядеть нелепо, словно смешная шутка, которую разыгрывают с картами в руках. Кевин не знал, был ли у Микки идентичный график, или Земноводные работали сами по себе, но он не собирался давать им все испортить. Сегодня «Эм-Джи-Эм Гранд» — его лужайка. Хотя Тай не подзывал его, он подсел за игровой стол рядом с молодым японцем и выложил на стол мелкую ставку. Потом он начал приставать к парню, говоря громким и пьяным голосом: «Слушай, я играю тут в карты часов шесть или семь. Это, считай, четыреста „рук“, и ты бы видел, сколько у меня было семерок и девяток, а я никак не мог их посчитать. Семь плюс шесть, шесть плюс восемь… Ага, а у тебя что? Пятерка, девятка, это четырнадцать, или сколько?»