Кристина Старк - Аспид [litres]

Но какой был толк в том, чтобы выглядеть хорошо?

В день приезда Харта Анджи предусмотрительно покинула дом. Обняла меня и сказала: что бы ни случилось, она поддержит меня. Я едва не цеплялась за нее, когда она уходила, до того страшно мне было. Потом нечеловеческим усилием воли мне удалось собраться, выпрямить спину и даже изобразить на лице подобие улыбки, когда Гэбриэл переступил порог.

Я старалась запомнить его в мельчайших деталях, на всю жизнь, словно он был произведением искусства в Лувре, а у меня осталась всего пара минут, чтобы постоять рядом, пока толпа не понесла меня дальше. Его тело, его лицо, глаза, смех, руки, поцелуи… Поцелуи забыть будет тяжелей всего. И еще то, как он касался меня. И то, как он умел шутить с совершенно серьезным лицом. И все то, что он сделал для меня, без всякого расчета…

– Все в порядке? – спросил он, когда вместо того, чтобы кинуться ему на шею, я замерла посреди гостиной, как испуганный олень в свете фар.

– Нет, – выдавила я из себя, говоря с большим трудом, как человек после инсульта.

Он бросил сумку, подошел ко мне и сжал мое лицо в ладонях. Я обвила его шею, запоминая эти объятия и едва не плача. Потом попросила его выслушать меня, мы сели рядом, и я медленно, мучительно, с трудом подбирая слова, рассказала ему обо всем.

Легче было бы разрезать себе живот и медленно вытягивать оттуда кишки, чем все объяснить. Когда я закончила, то чувствовала себя совершенно опустошенной.

Он отреагировал так, как и предупреждала Анджи. Слишком спокойно. Молчал, следил за движением моих рук, которые я не знала куда деть, ровно дышал и продолжал расслабленно сидеть, откинувшись на спинку дивана, словно мы были в баре и говорили о каких-то банальных вещах за стаканом спиртного.

Затем он поднялся и отошел к окну в дальний угол гостиной. Оперся руками о подоконник, наклонившись вперед, так что я видела только его напряженную спину.

– Скажи что-нибудь, – попросила я.

– Что именно? – бросил мне он.

– Что угодно. Я хочу знать, что ты думаешь.

– Это уже неважно.

– А что важно? – встала я.

– Почему ты сделала это? – не глядя на меня, спросил он. – Почему ты позволила ему?

– Все еще любила его тогда и хотела спасти.

– А потом резко разлюбила и тут же поняла, что тебе нужен я? – усмехнулся он, не глядя на меня.

Лучше бы он меня ударил. Удар причинил бы не столько боли, как этот вопрос, полный иронии и сарказма. Я отступила и, мелко дыша, сказала:

– Да. Именно так. Резко разлюбила его. Отец ударил меня у него на глазах. Дэмиен видел, что мой отец совершенно неадекватен и ничем хорошим это для меня не кончится, но ничего не сделал, чтобы уберечь меня! Ничего! Молча швырнул меня тому, кто рад был убить меня. Поэтому да, я разлюбила его в одно мгновение, и, черт возьми, это было легко!

Я набрала воздуха в легкие и поклялась себе, что не заплачу. Слезы делают человека слабым и жалким, а я не могла позволить себе такую роскошь.

– Что касается тебя… – продолжила я. – Говорят, что любовь обычно не приходит к нам в лучшие времена, она обычно застает нас, когда мы в полном дерьме. Так оно и случилось. Но если бы я знала, что беременна, я бы не позволила нашим отношениям начаться и не позволила себе прикоснуться к тебе. И тогда мне бы не пришлось сейчас разгребать собственноручно весь этот ад и чувствовать себя шлюхой, прыгающей из постели в постель.

– Не говори так, – выпалил Харт, нервно запуская пальцы в свои волосы.

– Это правда. Послушай, мне ничего от тебя не нужно! Я только хочу, чтобы ты не чувствовал, что я тебя использовала, и смог как-то… пережить все это. Ты – лучшее, что случилось со мной за долгое-долгое время, а может, и за всю жизнь. И поэтому мне действительно очень-очень жаль, что… всё так получилось.

Я подошла к нему и обняла. Вот они, последние минуты в Лувре, рядом с шедевром. Он не обнял меня в ответ, даже не пошевелился. Каменная спина, равнодушные руки, ледяное молчание. Моих объяснений явно не было достаточно, а сказать ничего лучше я бы уже не смогла.

Я вернулась в свою спальню, спотыкаясь на ступеньках и задыхаясь от слез, и принялась складывать свои вещи в чемодан. Их было немного, и сборы заняли всего пять минут. Потом я позвонила Сету и попросила приехать за мной на Наследный остров.

– Он что-то сделал с тобой? – вздыбился Сет, как только уловил отчаяние и слезы в моем голосе.

– Кто? Гэбриэл? Господи, нет…

– Тогда какого черта ты плачешь?