Кристина Старк - Аспид [litres]

– Все еще мечтаешь примирить ваши семейства?

Мы сели у фонтана, я откусила кусок торта и помотала головой. Примирение – волшебный единорог, которого видят только шизофреники и слишком впечатлительные дети.

– Почему? – спросил он. – Ведь не Стаффорды сделали это с тобой.

Я вскинула на него глаза, панически озираясь. Откуда он знает?! Как понял?

– Все просто, – тут же пояснил Гэбриэл, заметив мой испуг. – После возвращения из больницы ты ведешь себя так, словно кто-то держит тебя под прицелом и может убить в любой момент. Боишься своей тени и выглядишь так, как будто находишься не среди семьи, а среди врагов… Это были не Стаффорды. Это был твой отец. Так?

Гэбриэл был хорошим психологом. Замечал вещи, которые ускользали от других. И, должно быть, давно понял, что во всей этой истории, приключившейся со мной, что-то нечисто.

– Просто кивни. Тебе не обязательно что-то говорить, – снова попросил он и коснулся моей щеки.

И это прикосновение, нежное и осторожное – милость, которую я совершенно не ждала, – заставило мое сердце пропустить удар. Все то хорошее, что я знала о Харте и чувствовала рядом с ним, было словно многократно помножено этим прикосновением. Я прижала его ладонь к своему лицу и закрыла глаза. Удивительное дело – контраст: после всей той жестокости, что я пережила, его руки были словно обещанием рая.

И я кивнула. Я призналась. Не смогла солгать.

Харт помог мне подняться на ноги, набросил свою куртку мне на плечи и, глядя в глаза, сказал:

– Ты не можешь оставаться с ним под одной крышей. Я могу забрать тебя туда, где будет спокойно и безопасно. Взамен мне ничего не надо. Просто скажи, что ты согласна, ну или кивни, и я заберу тебя отсюда.

Земля словно ушла из-под ног. Уши заложило. Я вцепилась в его плечи так крепко, словно Харт вот-вот мог исчезнуть. Он предлагал мне безопасность. И это было самое соблазнительное предложение из всех, что мне когда-либо делали.

Я открыла рот, набрала воздух в легкие и хриплым, срывающимся голосом произнесла:

– Когда?

Я уехала с ним ту же ночь. Вернулась в дом, только чтобы обнять напоследок Сета, Майкла и Рейчел.

– Гэбриэл отнес тебе сладкое? – спросила она. – Этот торт я сама испекла.

Я кивнула и сжала ее в объятиях.

– Он мне нравится, – сказала она. – Мое сердце подсказывает, что он парень что надо.

Мне интересно, что ты скажешь о нем завтра, Рейчел. Когда узнаешь, что я сбежала с ним и больше не вернусь.

Отец окликнул меня, когда я поднималась по ступенькам в свою комнату. Моя спина одеревенела от одного его голоса.

– Спокойной ночи, Кристи, – сказал он, подходя ближе. – Увидимся завтра. И будь добра, свяжись завтра с парикмахершей и попроси ее вернуть твоим волосам пристойный вид. Моей дочери не подобает выглядеть, как ведьме на шабаше.

Я даже голову не повернула. Усмехнулась про себя мысли, что скорее обрею голову налысо. И еще завтра я буду так далеко отсюда, насколько это только возможно.

Я взяла с собой только куртку и лекарства, что прописал врач. Оглядела напоследок свою комнату и хотела было прочесть молитву и попросить Бога позаботиться о Рейчел и Агнес, но остановила себя. Господь не услышит. Как не услышал мои крики о помощи. Потом я подошла к книжной полке и сняла с нее книгу, в которой все эти годы хранила письмо от Дэмиена. Я часто доставала его, чтобы перечитать. Сейчас же просто вынула и разорвала на мелкие кусочки. Все равно в нем не было ни капли правды…

Гэбриэл ждал меня в машине, сразу за воротами.

– Все окей? Как ты? – спросил он, как только я захлопнула дверь и машина рванула с места.

– Странно, – сипло ответила я. – Как будто все это происходит не со мной. А я просто стою и смотрю на это со стороны.

– Это защитная реакция. То, что надо в этой ситуации.

– Что теперь? – спросила я, теряя голос от внезапно накатившего на меня ужаса неопределенности.

– Ты голодна? У меня дома нет ничего, кроме вина. Хочешь, заедем куда-нибудь и возьмем еду навынос?

– Мне хватит вина, – буркнула я.

– О да. – Гэбриэл тихо рассмеялся и включил музыку.

«Мой замок сравняли с землей за одну лишь ночь.

Я сглупила и на перестрелку взяла только нож.

Мою корону отняли, но, знаешь, мне все равно…» – пела какая-то певица, чье имя я так и не смогла вспомнить.

– Тебе все-таки надо поесть, – сказал Харт.

Мы заехали в небольшой ресторан, заказали и забрали оттуда свой ужин и приехали к Гэбриэлу.