Фруде Гранхус - Шторм

— Да. Но его брат — этот Боа — он так и не появился.

— Правда?

Рино снова удивился тому, что исчезновение мальчика не вызвало никаких разговоров или слухов:

— Да, Руаля так и не нашли, Оддвар навсегда исчез.

— Думаю, никто о нем особо не скучал. О Боа. Может быть. Люди, очевидно, подустали от этого хулигана.

— Вы знаете что-нибудь о том, что отец жестоко обращался с сыновьями?

Крог снова облизал губы.

— Пожалуй, так.

— Мне говорили, что особенно тяжело приходилось Руалю. Кто-то даже утверждает, что именно из-за этого мальчик оказался в инвалидной коляске, из-за многолетних избиений со стороны отца.

— Когда речь идет об этом отребье, я ничему не удивляюсь.

— Но точно вы не знаете?

Крог протянул руку и поднял ко рту пустой стакан.

— Попросите Йориль принести мне воды, пожалуйста.

— Медсестру?

— Золотые волосы. Йориль хорошая, — голос задрожал.

— Сейчас.

Рино нашел первую попавшуюся медсестру, судя по цвету волос, это была именно Йориль. Старик осторожно сделал два глотка, а затем продолжил.

— Люди говорили, да. Что он бил мальчиков. Боа точно этого заслуживал, но избивать калеку…

Крог взглянул на свое инвалидное кресло, стоявшее между кроватью и шкафом.

— Да, я помню. Люди в Винстаде говорили, что отец жестоко обращался с мальчиком. Вы говорите, его тело так и не нашли?

На глазах старика появилась пелена.

— Унесло течением, — соврал Рино, подумав, что от правды сейчас толку не будет. Рано или поздно она все равно всплывет.

— Это точно сделал Боа.

— Сделал что?

— Убил их.

— Почему вы так решили?

— Если бы вы его знали, вы бы тоже так думали.

Рино проголодался и выбрал самый простой вариант: заправка. Как обычно, заходя в магазин или на заправку, он проглядел стойку с компакт-дисками. Краем глаза он заметил, как оживилась продавщица, увидев его. Неудивительно, что он ей понравился. Рино всегда привлекал внимание, бывшая жена гордилась этим, но и ругалась. Инспектор взглянул на свои сабо и решил, что пришло время от них избавиться. Деревянные ботинки годятся только для голландцев. Он разыскал сборник классиков тяжелого рока в новой обработке и со скидкой. Большинство из этих песен были у него в оригинале еще на кассетах, но так как ничто другое из предложенного не годилось восьмидесятым и в подметки, подошло и это.

— И бургер, — сказал он, положив диск на прилавок.

— Придерживаетесь буквы Б?

— В смысле?

— Три Б. Помните?

Она улыбнулась, как будто у них была общая приятная тайна.

— В этот раз чистое совпадение.

— Булка пшеничная или ржаная? — она подчеркнула звук «б» в слове «булка», очевидно, не уловив, что шутка уже устарела.

— Ладно. Пусть будет ржаная, — скручиваниям для пресса нужно было подкрепление.

— Вы живете в Рейне?

Рино понял, что улыбка с прошлого флирта зашла слишком далеко, пожалуй, он нажил себе проблему.

— Да, за поворотом.

— Один?

— Один, пока, — Рино тут же понял, что ответ прозвучал двусмысленно, а по выражению ее лица увидел, что она истолковала его наихудшим образом.

— Может стать одиноко, — продавщица чуть не проглотила бургер, передавая его Рино. — С вас ровно 120 крон.

Очевидно, это должно было означать, что она сделала ему большую скидку, но переспросить он не решился. Он провел карточкой, сделал прощальный жест рукой с бургером и уступил место мальчику в очереди. На всем пути до входной двери он чувствовал спиной ее взгляд, чувствовал его и дальше, спускаясь к причалу.

Рино почти не пользовался своим старым 240-м «Вольво» с тех пор, как приехал сюда. Рейне в общем-то представлял собой разросшуюся деревушку, все было в шаговой доступности — только супермаркет «Кооп» находился на другой стороне бухты. Рино прошел пару сотен метров до участка мимо здания, которое намекало, что когда-то здесь царили князьки. А вот сам участок вовсе не годился для князьков, он находился в подвале одноэтажного здания, но Рино уже чувствовал там себя как дома.

Он снова не обнаружил за письменным столом Фалка. Частичный больничный явно доходил до стопроцентного. Рино сел и вгляделся в рисунок, который Фалк прикрепил к одной из полок. Инспектор все еще считал, что его нарисовал ребенок. Разозлившийся ребенок? Пару лет назад Рино уже расследовал дело, в котором преступник оставлял «визитную карточку» в виде детских рисунков. Поэтому он не собирался отказываться от этой версии. Лицо или, точнее, маску явно нарисовали со всей злостью. Большие черные глаза с кроваво-красными зрачками, гримаса ненависти. И зачем кому-то вешать такой рисунок? И даже если так, зачем вешать его под потолком, почему не на высоте лица?