Анне Ханкок - Собиратель лиц

— Есть ли среди тех, на кого мы смотрим прямо сейчас, кто-то, кто подходит больше остальных?

Микала Фриис встала и подошла к доске, где висела фотография мужчины в комбинезоне. Она долго стояла, сложив руки на груди, и всматривалась в неё.

— Нам доподлинно известно, что в деле есть третий, — сказал Шефер. — Мальчик пропал, кровь Странда обнаружена на его куртке, а на плече мужчины, который сел в понедельник вечером на поезд, был рюкзак Лукаса. И я видел этого же человека в Кастеллет, когда мы нашли куртку. Он наш подозреваемый? Убийца Странда и похититель Лукаса?

Она пожала плечами:

— Безусловно, он может нам подходить, но мне необходимо знать больше о том, кто он и чем занимается, прежде чем высказать квалифицированное мнение.

— А какую роль в этом играет ранец Лукаса? — Шефер кивнул в сторону фотографии. — Почему этот парень вытряхнул содержимое и взял с собой пустой рюкзак?

— А кто сказал, что он пустой? — Микала Фриис посмотрела на Шефера через плечо.

— Учебники лежали в кустах.

— Возможно, он опорожнил школьный портфель, потому что ему потребовалось место для чего-то ещё?

— Например?

— Откуда же мне знать, — она всплеснула руками. — Но я точно знаю, что категорично высказываться о чем-то, чего не знаешь наверняка, — так себе занятие. Ты видишь рюкзак, видишь кусты с валяющимися учебниками и сразу делаешь вывод, что рюкзак пуст. И ты можешь быть прав! Тем не менее я утверждаю: возможно, он не пустой. Возможно, у него своя функция. Возможно, там предмет, который нужно незаметно доставить из точки А в точку Б по причинам, о которых мы пока не имеем представления. Знаешь ведь, что говорят о догадках?

— The mother of all fuck-ups [60] Мать всех неудач ( англ .). .

— Ни прибавить, ни убавить.

Шефер глубоко, всей грудью, вдохнул. Скрестил руки и откинулся назад.

— Не будем забывать о женщине, которую Лукас пару раз встречал на заднем дворе школы.

— Что там с ней?

— Кто она? И почему ты исключаешь возможность того, что преступник — женщина?

— В настоящий момент я ничего не исключаю. Я всего лишь рассказываю тебе о своих первых впечатлениях.

— Ладно. Что ещё тебя удивляет?

Она водила своим длинным указательным пальцем по нижней губе, пока думала.

— Вы исходите из теории, что кто-то забрал мальчика за зданием школы в понедельник утром, верно?

Шефер кивнул.

— Иными словами, вы не думаете, что он мог сбежать сам?

— Как и ты, я ничего не исключаю. Но если некто хочет сбежать из дому, тому должны быть веские причины…

— Как, например, мать-алкоголичка! — предположила Микала Фриис.

— Эээ, нет. — Шефер выглядел крайне скептически. — Я знаю детей, которые росли в семьях с куда более серьёзными проблемами на почве злоупотребления алкоголем — и никто не сбегал. Лично я считаю, что должно произойти нечто посерьёзнее, чем то, что происходит в семье Бьерре.

— Вообще, правда. Что ты ещё хотел сказать? Я тебя перебила…

— Да, ещё одна вещь, которая приковывает мое внимание, это то, что следов мальчика на станции Остерпорт мы не нашли. Если некто хочет сбежать и ежедневно находится всего в нескольких метрах от места, откуда каждые две минуты отправляются экспрессы на все четыре стороны света, это наиболее очевидный путь побега. Кроме того, копилка в его комнате была доверху набита купюрами и мелочью, на семь-восемь сотен крон. Люди обычно не планируют побег без денег. И последнее: куда ему ехать?

— Я не знаю, но что-то в его исчезновении не стыкуется.

— И это…

— По показаниям свидетелей, Лукас Бьерре невероятно одарённый мальчик. Он не тот, кто по собственному желанию пойдёт куда-то с незнакомцем. Он не маленький, глупый малютка, которого можно выманить из школы пакетиком с конфетами или бесплатными яблоками, как ты предполагал ранее. Всё указывает, что в интеллектуальном плане он сильно опережает сверстников. Он превосходно знает, что ему нельзя никуда ходить с чужими. Так что я просто-напросто не верю, что какой-то незнакомец взял и выманил его со школьного двора.

— То есть его забрали силой?

— На мой взгляд, это тоже маловероятно. Представь себе преступника, который материализуется в школе, куда ходит — сколько, ты говорил, шестьсот? — детей. И сколько там преподавателей и воспитателей? Сорок? Пятьдесят? Если бы кто-то схватил Лукаса и попытался его утащить, он бы закричал, и кто-то бы услышал. Кроме того, он уже перерос диснейлендовский трюк.

— Диснейлендовский что?