Анне Ханкок - Собиратель лиц

Записи с камер наблюдения прачечной показывали совершенно ясно, что старушку ударила женщина, по всей видимости цыганка. Одна сокрытая от широкой общественности деталь дала возможность с лёгкостью отправить восвояси четверых мужчин, которые появились в полицейском участке, чтобы привлечь к себе общественное внимание.

Удивительным образом Шеферу было легче понять преступников, чем людей, занимающихся самооговором. Но так уж устроен мир, думал он. Повсюду сумасшедшие.

Они нашли дверь в нужный подъезд, и Шефер нажал на кнопку звонка указательным пальцем. Он встал перед висевшей у входа камерой, чтобы его было видно из квартиры. Они зашли в лифт — старый, поскрипывающий, похожий на реквизит из «Великого Гэтсби» — и поднялись на пятый этаж, где в дверях квартиры их встретила пожилая дама.

Это была худенькая маленькая женщина, одетая в широкие кожаные штаны и пёстрый пуловер, рукава которого смотрелись коротковато на её тонких руках. Взгляд её голубых глаз был уверенным, но в то же время испуганным. Отросшие корни угольно-чёрных волос были русыми с проседью и свидетельствовали о том, что волосы она красила — последний раз уже давно.

Шефер скользнул взглядом по фамилии на латунной табличке возле двери и вежливо кивнул женщине:

— Это квартира Бьерре?

— Да, проходите.

Женщина зашла в маленькую прихожую и посторонилась, освобождая проход.

— Сюда. Меня зовут Марианна. — Она протянула руку. Её голос звучал скрипуче, как у заядлого курильщика. — Я бабушка Лукаса по отцу.

Она провела их на кухню, и Шефер огляделся.

Квартира была тщательно обставлена; дорого и безлико, как витрина. Рассада душистых трав сочными стеблями тянулась вверх из белых фарфоровых горшков на кухонной столешнице по соседству со стеклянными банками с гранолой, крупами и диким рисом. Было много дизайнерских вещей: в подсвечнике «by Lasson» стояли нетронутые высокие свечи, а с провода светильника «PH» дизайна Поула Хеннингса, висевшего над длинным белым лаковым столом, свешивалась длиннорукая деревянная обезьянка работы Кая Бойесена.

Ничто не выдавало присутствия живых людей. Ни валяющиеся на столе газеты, ни влажная тряпка на кухонном кране. Это был тефлоновый дом под прозрачной глазурью. Гармонию нарушали лишь опухшие глаза в дальнем конце помещения — с тёмными кругами и влажными ресницами.

Йенс Бьерре сидел на диване дизайна Бёрге Могенсена и загнанно смотрел в никуда. Шефер называл этот диван «академическим». «Эстетика берёт верх над комфортом, когда становишься доктором наук», — подумал он и встретился глазами с Йенсом.

У того в лице читалось отчаянное желание очнуться от ночного кошмара.

А его жена, напротив, как будто ещё не осознала всей серьёзности ситуации. Войдя в кухню, Анна София Бьерре оживилась при виде Шефера и Августин. Похоже, её поддерживала вера в то, что полиция непременно со всем справится. Как невинного ребёнка, который убеждён, что родители могут решить все проблемы на свете.

— Есть новости? — спросила она с надеждой в голосе.

— Мы нашли куртку Лукаса и его школьные принадлежности, — ответил Шефер.

В помещении стало до того тихо, что можно было расслышать мегафон с круизных лодок в порту Нюхавн. Хорошо поставленный голос приветствовал новых пассажиров, и его весёлый тон ещё резче очерчивал заполнивший кухню ужас.

Тишину нарушила бабушка.

— Куртку? — прошептала она.

— Да, мы нашли всё в Кастеллет. Куртка была в воде, и мы…

— Но… но… — Йенс Бьерре поднялся и закачал головой, — какое это имеет значение? Никакого. Ровным счётом никакого! — Он повернулся к жене. — Его могли куда-то увезти. Может, он сел на поезд. А может, он просто, уходя, забыл куртку в школе, а кто-то взял её и…

— Сейчас мороз, — сказала Августин, — сомнительно, чтобы он намеренно не надел куртку.

Её голос звучал профессионально и спокойно.

Анна София Бьерре остановила на ней взгляд, её глаза были широко раскрыты. Затем она разрыдалась, и муж притянул её к себе. Она спряталась в его объятиях.

— Пока рано делать какие-либо выводы, — Шефер успокаивающе кивнул Йенсу, — а сейчас мы бы хотели осмотреть комнату Лукаса, если вы не против. Возможно, там есть что-то, что поведёт нас в новом направлении. Тот след, которого нам не хватает.

Идея была в том, чтобы дать родителям какую-то опору, не давая им обещаний, которые он, Шефер, не смог бы сдержать. Больше всего ему нужна была спокойная рабочая обстановка.