Катрине Энгберг - Крокодилий сторож

Теперь она уже большая девочка, чужая и все же такая родная. Светлые волосы и курносый носик, она похожа на меня, и это терзает мое сердце. Странно, наверное, прозвучит, если я скажу, что люблю ее? Я и не знаю, так ли это, но я постоянно о ней думаю. Моя звездочка.

Еще я думаю о человеке, которого встретила. О человеке, который на моей стороне. По крайней мере я надеюсь, что он встанет на мою сторону. Мне бы хотелось написать, что он бы тебе понравился, но ведь я не знаю, так ли бы это было на самом деле.

Но я не просто влюблена в него, я в нем растворена.

Йеппе проснулся в разгар сна о треснутых зубах и ощутил такую монументальную печаль, что не смог подняться с кровати. Он почувствовал, что если попытается встать, то это настроение поглотит все. Поэтому он продолжал лежать на спине, хотя ему нужно было в туалет, да и на работу нужно было собираться. Слава богу, он положил свой мобильный телефон на оставшуюся тумбочку, поэтому мог позвонить Йоханнесу. Тот приехал на велосипеде меньше чем через полчаса, зашел, воспользовавшись запасными ключами, и внезапно навис над кроватью, как викинг, принесенный ветром. Взгляд, который встретил Йеппе, был испуганным. Йоханнес отложил пакет со свежим хлебом и вытолкал друга в ванную. Йеппе было позволено долго стоять под текущей водой, Йоханнес тем временем сунул постельное белье в стиральную машину и сварил кофе. К тому моменту, когда Йеппе с покрасневшими глазами вышел из душа, для него уже была приготовлена чистая одежда, а на столе стоял черный кофе с круассанами.

– Ты в курсе, что у тебя в холодильнике шаром покати, да? Ни масла, ни молока для кофе, вообще ничего. И повсюду клубы пыли. Это у тебя-то, который истерически не переносит пыль. Ладно, давай, садись. Ешь!

Йеппе заставил себя проглотить половину круассана. Кофе был вкусным и крепким.

– Видел вчера вечером первый звездопад?

Йеппе кивнул.

– Мы были наверху, когда началось. Настоящее безумие! Родриго говорит, это повторяющееся явление, происходит каждый август. Метеоритный поток. «Слезы святого Лаврентия» называется.

– Ты надо мной издеваешься?

– Нет, это действительно так. Я погуглил.

Йеппе ненадолго замер, держа круассан над чашкой. Потом бросил круассан на стол. Йоханнес встал и кинул ему ветровку.

– Пойдем прогуляемся. Тебе нужно подышать свежим воздухом. Заодно расскажешь мне, почему это дело так тебя расстроило.

Они прошлись по кварталу частных домов мимо буковых изгородей и теплиц, под железнодорожными путями и оказались на холме Вальбю Бакке. Йеппе пытался управиться со всей той информацией, для обработки которой он вчера слишком устал. Проговаривание вслух в этом помогало, а Йоханнес умел хорошо слушать.

– Сын и невестка Эрика Кинго, Карл и Пенелопа, были бездетной парой. Осуществленная Кинго передача им нежеланного ребенка Юлии Стендер оказалась подарком для всех сторон. Карл с Пенелопой получили маленькую девочку с прекрасными генами, семья Стендер могла утешиться тем, что девочка оказалась в хорошей семье и получила возможность издалека наблюдать ее взросление.

– Так, так, дальше?

– Да, если не принимать во внимание несчастного фарерского учителя, которого Юлия Стендер сделала козлом отпущения в истории со своей беременностью, то ситуация сложилась для всех вполне благоприятно.

– Давай пройдем через Сёндермаркен.

Набежали облака, Йеппе застегнулся.

– Все было так хорошо и радостно. Ровно до тех пор, пока Юлия Стендер не решила переехать в Копенгаген. Она связалась с Карлом и Пенелопой и выразила желание увидеть Софию. Само по себе это желание было довольно безобидным, но само то, что у нее будет связь с девочкой, было крайне неприятно для семьи. Маленькая София ничего не знала о своем происхождении, и родителям совершенно не хотелось впускать в свою идиллию биологическую мать. Представь, если бы она привязалась к Софии и вдруг решила бы отстаивать свои права на нее?

– Звучит угрожающе.

– Они ясно дали ей понять, что она для них нежеланный гость, однако она продолжала к ним обращаться. Последней каплей стало то, что весной Юлия Стендер прислала Софии плюшевого мишку, прикрепив к нему открытку с надписью: «Моей Звездочке». Пенелопу абсолютно переклинило. Эрик Кинго пообещал все уладить. Карл объяснил, что они с женой думали, он просто хочет поговорить обо все с Кристианом Стендером.