Айзек Адамсон - Эскимо с Хоккайдо

– Слыхал про них, – сказал я, улыбаясь Далии. Она не улыбнулась в ответ.

– Они заканчивают месячные гастроли по Азии, только что прилетели из Гонконга, – пояснил Суда. – Дали четыре интервью для журналов, дважды снимались на телевидении, три раза экспромтом позировали для фотографов. Это лишь за сегодняшнее утро, после приземления. Теперь им нужно проверить аппаратуру в «Фальшивой ноте», записать рекламную серию для «Экс-эф-эм», согласовать новую обложку для «Рисующего печальных клоунов», просмотреть раскадровку видео «Шоссе одного ботинка», подписать договор в «Башне Сибуя», отыграть три четверти часа на сегодняшнем концерте, потусоваться после него с лисами из «Сэппуку», а потом лететь в Гонконг и завтра опять выступать. Так что если они глядят сердито, не принимай на свой счет.

– Скоро их и без косметики можно будет принять за трупы.

– Двухмесячные гастроли отнимают пять лет жизни, – вставил Аки.

– Нет, семь, – заспорил Маки. – Мне Оззи Осборн [96]говорил.

– Ты не знаком с Оззи.

– Можно подумать, ты знаешь всех, с кем я знаком.

– Пять лет, – отмахнулся Аки. – Пять, а не семь.

Я начал подсчитывать, сколько лет прошло с тех пор, как померли «Роллинг етоунз» [97], но тут заговорил Суда – тихим, неуверенным голосом:

– Яцу Кидзугути сказал, что ты теперь работаешь на «Сэппуку». Пишешь биографию Ёси. Это правда?

Аки и Маки беспокойно заерзали. Лимузин влился в поток транспорта, Суда смотрел в окно. Мысль, что я работаю на «Сэппуку», отнюдь не способствовала его блаженству, да и моему блаженству не способствовало, что у него завелась такая мысль. Будда учит: блаженство в этой жизни недостижимо. Боюсь, следующей репликой я подтвердил слова Будды.

– Нет никакой биографии, – сказал я Суде. – Кидзугути просто хотел, чтобы я понаблюдал за тобой.

– Понаблюдал за мной?

– Кидзугути думает, что у тебя есть от него секрет, – продолжал я. – Я сказал ему, что на «Сэппуку» работать не буду. Если между вами двумя возникли какие-то проблемы, придется решать их самим. Я – журналист, а не посредник.

– Ты ему так и сказал?

Я кивнул, гадая, не чересчур ли я откровенен с Су-дой. Но я не мог допустить, чтобы Суда принял меня за шпиона «Сэппуку» и ушел в себя. А потом, когда у парня такое лицо, волей-неволей проникаешься к нему доверием. Сара говорит, у меня тоже такое лицо, потому-то мне нельзя верить.

Суда на минутку призадумался. Все висело на волоске. Когда по его лицу расползлась эта улыбка побитого, я понял: пронесло.

– Классно, – сказал Суда. – Значит, от Кидзугути ты отбрехался. Высокий класс. Но ты аккуратней, приятель. Страшный человек. Если хоть половина того, что о нем рассказывают, правда – выходит, он на все способен. Я слыхал, он родную мать пришьет за место на парковке.

– Кстати, насчет пришить, – подхватил я. – Тебе не кажется, что смерть Ёси – убийство?

Аки и Маки тревожно переглянулись. Девицы из «Свалки тел» ничего не замечали. Суда прикинулся, будто я его шокировал, но актер из него никакой. Похоже, он и сам плотно думал в эту сторону.

– Кто мог убить Ёси?

Я пожал плечами:

– Кто мог убить Джона Леннона?

– Или Сэма Кука, – не удержался Маки.

– Или Бобби Фуллера, – подхватил Аки, – или Питера Тоша [98], или…

– Дошло, дошло! – остановил их Суда. Он поковырял в прическе Мацумото, еще раз поглядел в окно. Татэ-ЛаБьянка Мацумото храпела так, что мертвого бы подняла, а Далия Курой все водила ноготками по ее спине.

– Ёси не был убит, – сказал Суда, – во всяком случае, в традиционном смысле…

– То есть как – его убили нетрадиционно?

– Не знаю, как сказать, – ответил Суда. – Прямых убийц нет, но кое-кто вовремя отвернулся. Можно сказать, способствовал самоубийству.

– Самоубийство. Значит, Ёси хотел покончить с собой?

– Многие думают, Ёси стремился к этому с самого начала, – мрачно ответил Суда. – Он обыгрывал этот имидж, поощрял прессу. Даже его любовные песни, стоит прислушаться – сплошная жалоба. Ёси разыгрывал из себя чувствительного, страдающего, печального парня. Лорда Байкера.

Этот лорд меня озадачил, но потом я сообразил, что так Суда выговаривает «лорд Байрон».

– Но это была просто игра? – переспросил я.

– Трудно сказать, – вздохнул Суда. – В разное время Ёси был разными людьми, понимаешь? Иногда мне казалось, только я один и знаю настоящего Ёси. Иногда я видел, что вообще его не знаю. Иногда чувствовал, что настоящего Ёси нет.

– Но ты считаешь, что передозировка была умышленной?