Пётр Кожевников - Год Людоеда. Время стрелять

— Не этот ли спонсор оплатил Пашкину операцию? Кто бы мне мог на этот вопрос грамотно ответить? — Софья задумчиво посмотрела на красный перламутровый чайник, как будто ожидала ответа именно от этого предмета. — Это ведь насколько преданно надо было любить одного человека, чтобы так помогать тем, кто всего лишь числился в одноклассниках?

— Да, странные у нас происходят вещи, но, надо сказать, приятные! — Борона с несомненной гордостью осматривал столь желанные им столько лет стены приюта. — Ну, что там, Зина, прочти-ка.

— Да вот вы, ребята, только послушайте этот бред! Тут вообще можно с любого места начинать! — женщина развернула листок глянцевой бумаги и тотчас засмеялась. — Боря, ты здесь?

— Да, Зинаида Гурьевна! — отозвался Следов. — Я мальчиковую одежду сортирую.

— Хорошо-хорошо! Конечно сортируй! Я только хотела, чтобы ты это тоже послушал. Когда будет плохое настроение, вспомнишь и развеселишься, — Зинаида начала всматриваться в текст. — Вот! «Чапник защищен от поврежьения в сьучае недостаточного количества воды нутем самоотключения. Отклночение нроисхбдит также нри чрезмерном нагреве». Ну как?

— А чей это чайник? — улыбнулся Федор. — Чье производство?

— Видишь ли, здесь только инструкция, — повертела в руках бумагу Зинаида. — А вот еще перлы, я их даже отметила. «Вода вачнет выливаться», «повергнуть выключатель» — это, надо полагать, вместо «повернуть», да?

— Наверное, — засмеялась Морошкина. — Ну и чудаки! Они, скорее всего, в своей фирме просто на переводчиках экономят.

— Я думаю, ты права. А вот вы еще послушайте! «Владной трянкой», «известковый осалок» — это никак от слова «сало», они же знают, что русские едят сало, — содрогалась от смеха Зинаида. — «Тустоватый вкус», «на ретулярной основе», «под струей текучей воды»… Нет, не могу, сейчас сознание потеряю!

— Да это, я вам доложу, почище наших телевизионных болтунов! Главное, что все предельно естественно и никакой игры! — педиатр тронул пальцами увлажнившиеся от смеха глаза. — Зинуля, так ты тогда займись, пожалуй, чаем, а мы с Борей пойдем посмотрим, какие нам в ближайшее время предстоят подвиги.

— Хорошо, господин директор, все будет исполнено! — Зина подмигнула Морошкиной. — Пойдем, Сонечка, на кухню. Такова уж наша бабская доля!

Федор взял Следова под руку, и они направились в прихожую.

— Боря, мне тут Герман Олегович одну вещь для тебя передал, возьми, пожалуйста! — Борона подошел к Следову и протянул ему конверт, на котором было написано: «Гене-Геночке и Кате-Катеньке». — Ты только не переживай, относись к этому спокойней, ладно? Знаешь, у каждого из нас есть какая-то своя слабинка. Мы вон с тобой ребятню спасаем, а твоя матушка считает, что она за все человечество в ответе.

— Да знаю я, знаю! — Борис протянул руку, чтобы взять письмо, на расстоянии узнал неуклюжий материнский почерк, как будто человек, будучи правшой, решил написать левой рукой, смущенно посмотрел на педиатра, быстро взял конверт и спрятал его в карман. — Я к этому уже давно привык, вы за меня, Федор Данилович, не переживайте!

— Ладно, ты тут пока почитай, а я поднимусь на второй этаж, проведаю наших ребятишек, — Федор похлопал молодого человека по плечу. — Как там наши Саша с Наташей, не нужна ли им первая помощь?

— А вы мне еще скажите, Федор Данилович, может быть, с диагнозом Махлаткина какая-нибудь ошибка? Ну бывает же так? Я, кажется, даже сам такие истории слышал, когда в первый раз говорят «да», а потом, позже, еще раз кровь возьмут, и там никакого ВИЧа нет! — Следов с надеждой посмотрел в грустные глаза педиатра. — Может так быть?

— Конечно может! Подобные осечки случаются из-за проблем с печенью, да и по другим причинам. Сейчас ему проведут все необходимые тесты и тогда уже наверняка скажут, есть у него вирус или нет, — Борона еще раз похлопал Бориса по плечу. — Ну а мы с тобой будем надеяться на то, что малышу повезет!

Федор стал подниматься по лестнице, а молодой человек подошел к входным дверям, достал конверт, извлек из него сложенные вчетверо листы и нервно их развернул.

Сергей Плещеев находился в пути, когда мобильник оповестил его о попытке соединения «Прощанием славянки». Шеф «Эгиды» посмотрел на экран, но абонент не проявился.

— Алло! — отозвался Сергей Петрович и убавил громкость магнитолы, сообщавшей ему последние известия из мира большого спорта.

— В приют «Окоем» едет Руслан Драев с командой, — раздался спокойный и, кажется, очень знакомый мужской голос. — Я сейчас далеко. Вы туда успеете или кого-нибудь направить?