Марк Агатов - Убить журналиста

Гелла открыто издевалась над ним.

– Какая ты старуха? – попытался обнять женщину Гарик.

– А ты скажи, чем отличается твоя жена от меня? У нее же тело крепкое, молодое, и грудь без лифчика стоит, как надо. А может, она ноги раздвигает не так, как сорокалетние? Ну, объясни мне, наконец, почему вас, мужиков, на чужих баб тянет, даже тогда, когда своя моложе и лучше?

– Ты обещала в больницу позвонить, – решил сменить тему Барский. От Геллы он не ожидал подобного наезда. Гарик был уверен, что Гелла, узнав о разводе, тут же бросится ему на шею.

«А может, она и вправду ночь провела с Тарзаном, и теперь сравнивает всех своих мужиков с эталоном мужской красоты? Начистить бы ему рожу, чтоб чужих баб с пути истинного не сбивал!», – подумал Барский.

Тем временем на телеэкране появился седовласый старик-диктор, который сообщил, что полностью репортаж о «похищении века» можно будет посмотреть в программе «Криминальная свадьба», которая сейчас готовится к эфиру.

– Ждите очередной поток вранья, дорогие телезрители, – недовольно произнес Гарик. – Специальную передачу придумали, шакалы. Слушай, а может, этих продажных борзописцев в палату к бывшему мужу Ирины определить с переломом ключицы?

– А ты других приемов не знаешь, как отстоять свою честь и достоинство?! – возмутилась Гелла, выключая телевизор.

– Знаю: пальцами по глазам, удар по затылку кулаком. Двойной удар в сердце с переломом ребер и грудины. Достаточно, или продолжить?

—Хватит ёрничать! Лучше расскажи, что вы не поделили со Старковым на самом деле, – повысила голос женщина.

– А что мне было делить с твоим первым мужчиной?

– Гарик, я тебе уже говорила, что Старков был моим преподом, и никаких амуров у меня с ним не было никогда.

– А ты в суд на меня подай, и я припру тебя к стенке вещдоками, – улыбнулся Барский. – Трусики продемонстрирую Моники Левинской с живыми сперматозоидами Старкова.

– Вот, я смотрю на тебя, и понять не могу, ты сумасшедший или просто дурак. За тобой сейчас будут журналисты толпами ходить. Еще бы, редчайший экспонат рогоносца, у которого ненормальный псих увел жену в ЗАГС. Сенсация века! Вопросы будут задавать о твоей личной жизни, о жене-красавице, о любовницах. И не дай бог, если с твоего языка сорвется мое имя. Я кастрирую тебя! И это не фигура речи. Я серьезно. И вообще, после всего, что случилось, тебя в эту квартиру впускать нельзя было. Если они разнюхают хоть что-то о наших отношениях, я убью тебя!

– Ладно, уговорила. Первым у тебя был Владимир Ильич Ленин из мавзолея, а не Старков, – громко рассмеялся Гарик. Ему понравилась шутка. Потом, став серьезным, продолжил.– Да не бойся ты, я же не дурак, понимаю, что происходит. Буду молчать, как партизан на допросе.

– Вот и молодец, скушай конфетку, – улыбнулась Гелла, целуя Гарика в губы. – А теперь, расскажи, почему Старков запал на твою жену.

– Он сумасшедший.

– Это не ответ. Пожалуйста, Anamnesis morbi твоего конкурента.

– Что делается, врач-гинеколог заговорила с несостоявшимся медиком на латыни, – поддел Геллу Гарик.

– Хорошо, для особо тупых тот же вопрос я задам на чисто русском языке. Меня интересует история болезни Старкова. Когда наступили первые проявления болезни, в чем они выражались и какой диагноз поставил Старкову профессор от медицины Гарри Барский?

– Я как профессор околомедицинских наук думаю, что Старков свихнулся намного раньше, чем попал на учет к психиатрам. У него была властная, требовательная мама. Он ее боялся и выполнял все указания. Этот страх он перенес и на других взрослых женщин. Мать Старкова работала врачом. Ночами дежурила в больнице. Поэтому в ее отсутствие он приводил к себе домой «слушать музыку» ни разу не грамотных малолеток, которым преподавал уроки любви, а чтобы они не устраивали скандалы, подливал им в вино разные лекарства: благо дома всегда можно было найти снотворные, димедрол и клофелин, после чего тупо насиловал их. Это была любовь под наркозом. В то же время он боялся, что об этом узнает его мама. Вот на этой почве он и сошел с ума. А после того, как умерла мать, стал приводить в пустую квартиру студенток мединститута, которых насиловал, используя их беспомощное состояние.

– Я плачу! Психолог-самоучка. Юнг с Фрейдом отдыхают! – рассмеялась Гелла. – Да никто этих студенток не насиловал. Они сами к нему в очередь выстраивались. Захомутать неженатого препода с квартирой в Краснолиманске мечтали, чтобы потом в деревню не ехать на три года по распределению. А особо тупые надеялись на его помощь во время экзаменов. И лекарства эти были нужны не ему, а студенткам, чтобы страх преодолеть перед неизбежным испытанием. Вина выпила, опьянела, и все готово. И объяснение классное: «Я пьяная была, ничего не помню, а он, негодяй, воспользовался беспомощным состоянием, изнасиловал». Только непонятно, зачем эти «изнасилованные» дуры еще неделю к Старкову ходили на сексотерапию.