Марк Агатов - Убить журналиста

Вера вышла на дорогу, и, остановив проезжавшие мимо «Жигули», отправилась на Курский вокзал. Минут через тридцать сыщик-любитель засекла у пригородной кассы бородатого рыбака.

Гелла Дмитриевна Краснова после бессонной ночи отмокала в ванной. В воду она добавила морскую соль и итальянский шампунь с запахами моря. Вообще-то, ночное приключение она не планировала. Просто зашла в бар «Клубничка» немного расслабиться.

Гелла Дмитриевна прикрыла глаза и попыталась вспомнить, с чего все началось в «Клубничке». Выпив для храбрости, она пригласила стриптизера Тарзана на приватный танец, и он назвал цену за услуги.

– Тысяча долларов, и после работы я ваш.

– Я согласна, при одном условии, мы едем ко мне домой вместе. Здесь я заниматься этим не хочу.

– Домой, так домой, кто же против, – улыбнулся Тарзан.

В этот момент приятные воспоминания прервал громкий стук в дверь.

– Открывай, – противным голосом орала из-за двери женщина. – Ты мне квартиру затопила, уже вся комната под водой.

– Этого еще не хватало, – испугалась Гелла, выбираясь из ванны. – На полу сухо. Может, труба подтекает?

Гелла набросила на мокрое тело махровый халат и открыла дверь. В прихожую с криком влетала женщина в бигудях. Ее китайское лицо с узкими глазами было покрыто толстым слоем белил.

– Где он?! – завизжала женщина, закрывая входную дверь на ключ.

– Кто он? – опешила Гелла.

– Муж мой, Тарзан! – бегая по квартире, кричала женщина. – Так, в ванной нет, в туалете пусто, под кроватью никого. Ты его в шкафу прячешь?

– Вы что, с ума сошли, – наконец-то пришла в себя Гелла. – У меня никого нет.

Незваная гостья распахнула дверцы шкафа и побежала на кухню. Осмотрев кастрюли, она села на стул и приказала: «Борщ наливай, быстро! Кушать очень хочу».

– Какой борщ? – перешла на крик Гелла. – Ты кто такая?

Кривуля, дрожа от страха, выскочил из кабинета директора и побежал к себе.

– Надо что-то делать, – бубнил себе под нос редактор. – Македонский придурок, он и убить может. У него ручищи, как клещи. Задушит, и всё.

Кривуля остановился у своего стола, заваленного рукописями, вытащил из-под бумаг телефон и быстро набрал знакомый номер.

– Посольство США, – после четырех длинных гудков услышал он в трубке знакомый голос.

– Билл, это я, Кривуля. Тут страшный скандал. Македонский требует вернуть в издательство «Пятую колонну». Его секретарша видела, как канадцы что-то выносили из моего кабинета.

– Не трясись, Кривуля, – проговорил человек из посольства. – Сколько он хочет за рукопись? Все имеет свою цену.

– Ему деньги не нужны, – зачастил главный редактор. – Ему нужны глаза, огромные влюбленные глаза, как тогда, в юности, чтобы женщины ловили его каждое слово!

– Кривуля, ты с ума сошел, – резко оборвал его собеседник. – Я тебя просил назвать сумму, за которую Македонский продаст нам «Пятую колонну».

– Я же сказал, ему деньги не нужны, – продолжил Кривуля. – Я цитирую дословно. Македонский хочет, чтобы женщины-журналистки интервью писали с ним, а не с этим Маркусом Крыми, потому что он опубликует «Пятую колонну», невзирая на угрозы и смертельный риск быть убитым.

– Это сказал Македонский!?

– Да!

– Тот самый Македонский, который после телефонного звонка заменил «Пятую колонну» на «Сумасшедшую любовь»?

– Да! Да! Он убьет меня, потому что сошел с ума! Ему надо вернуть рукопись или…– сделал долгую паузу Кривуля. – Или убить!

– Убить? – удивился американец. – Я тебя правильно понял?

– Да, убить! Он унизил меня, обозвал львовским гастарбайтером, а завтра задушит, если я не верну рукопись.

– А ты, что, уже не львовский гастарбайтер? – уточнил сотрудник посольства.

– Он меня унизил этими словами. Я редактор издательства!

– Хорошо. Я подумаю, что мы можем сделать для тебя, львовский редактор издательства.

– Украинский борщ давай! – неожиданно забилась в истерике женщина. – Все соки из мужа высосала за одну ночь! Борщ наливай, борщ!

Гелла с ужасом смотрела на орущую бабу. Она и представить не могла, что у Тарзана сумасшедшая жена.

«Это же бред ревности, – неожиданно вспомнила врач-гинеколог лекции Старкова по психиатрии. – Такая и убить может. Ее надо успокоить, переключить внимание».

– Хорошо, я накормлю вас, – с трудом произнесла Гелла. – Но я хотела бы знать, с кем имею честь? Вы, собственно говоря, кто?