Марк Агатов - Убить журналиста

– Кто-кто? Сейчас узнаешь! – женщина сорвала с головы парик с бигудями и стала стирать белила с лица.

– Гарик, это ты? – рухнула на стул Гелла. – Ты что тут устроил? Я чуть инфаркт не получила. И вообще, что у тебя за вид?

– Вид голодного человека. Я с утра ничего не ел. Ты можешь мне налить борща?

– Могу.

– Ну и чего ждешь?

Гелла включила электроплиту, накрыла на стол.

– Ты этот маскарад для меня устроил?

– Еще чего, для америкосов. За мной американские журналисты гонятся, интервью взять хотят, а я не даю, потому что честная девушка. А тебя вчера в «Клубничке» видели с Тарзаном, а у него жена певичка из ресторана. Может лицо отретушировать. Не боишься?

—Я знала одного китайца, который разносил сплетни по чужим квартирам.

– Это не ответ, – подошел вплотную к женщине Гарик.

– Не была я там, – отмахнулась Гелла. – Ты лучше скажи, что произошло?

– Пока тебя на этой кровати стриптизер ублажал, я бесов изгонял из твоего первого любовника.

– Из какого любовника?

– Из самого первого, Старкова.

– Он не был моим любовником, – соврала Гелла.

– Не был, был. Ты покайся перед господом лучше, пока я с остальными не разобрался, – с жадностью набросился на борщ Гарик. – Целый день не ел.

– И что ты сделал со Старковым?

– Поговорил по душам. Теперь его навсегда закроют в психушке.

– Так это он тебя так отделал?

– Нет, другие. Но мы отвлеклись. Ты про Старкова расскажи, что и как. Говорят, красавец-мужчина был? Студенток-первокурсниц портил.

– Не буду я с тобой говорить о Старкове, столько лет прошло. Да и не было у меня ничего с ним.

– Хорошо, дело давнее, тогда давай про вчерашнюю ночь. И как тебе этот Тарзан?

– Какой Тарзан, какой стриптизер, что ты несешь?

– Стриптизера мне твоя соседка слила. Она его в глазок вчера видела, а неделю назад по телеку с женой, певичкой из кабака. И знаешь, что она мне еще сказала? – Гарик перешел на таинственный шепот. – Тарзан за ночь берет штуку баксов.

– Не было у меня никого, – решила стоять на своем Гелла. – Даже тебя не было, а соседка эта просто дура, она на учете у психиатра.

– А мы сейчас проверим, вот только доем котлету, и сразу начнем.

– Губу раскатал, я тебе, что, «скорая помощь»? К жене иди, пусть ублажает, – а потом вдруг сменила тон. – Ты, может, расскажешь, что случилось. У тебя же лицо, как у настоящего китайца стало. Глазки узкие, заплывшие, а вокруг сплошной синяк. Если б я тебя ночью увидела, умерла со страху.

– Это долгая история, а у меня времени в обрез, – допив кофе, произнес Гарик. – Ты мне лучше скажи, как узнать, в какую больницу поступили мужики с переломом ключицы.

– Мужики? Их, что, несколько было?

– Трое. Гастарбайтеры с Окраины. У каждого перелом ключицы.

– Узнать можно, а зачем они тебе?

– Они у меня рюкзак с вещами одолжили, а он мне дорог, как память. Воспоминания навевает. А еще там фотографии мои были.

– Сейчас узнаю в справочной. Странный ты сегодня какой-то, – удивленно посмотрела на Гарика Гелла.

– А ты, что, и вправду ничего не знаешь?

– Нет.

– Телевизор включи, там мою жену по всем каналам с утра показывают. Телезвездой стала.

Пастор Трупчинов поймал Кривулю недалеко от издательства у входа в дежурный гастроном.

—Чего волну поднял? – вместо приветствия, спросил он. – Мне братья по разуму звонили из посольства. Говорят, помочь надо творческой интеллигенции.

– У Македонского совсем крышу сорвало. Он «Пятую колонну» опубликовать хочет стотысячным тиражом.

– Мало ли кто и чего хочет. Я, например, английскую королеву хочу! – сообщил Трупчинов.

– Так она же старая, – удивился Кривуля. – Что ты с ней делать будешь?

– Старая, молодая, я для примера сказал, а ты с ходу в сутенеры ломанулся. Кончишь плохо, Кривуля, – пригрозил Трупчинов. – Я когда к власти приду, всех примазавшихся вешать буду. Толку от вас, что сегодня, что в будущем…

– Я не о политике говорил с вами, а о Македонском, – напомнил Кривуля.

– А что о нем говорить? Рукопись у нас, что он издавать будет? Раньше надо было булками двигать. Видел я таких спортсменов. Ты если идейный – вперед иди буром на всех, а если примкнувший, который и нашим и вашим, заткнись и сопи в тряпочку!

– Я ему то же самое объяснял, а он орден получить вознамерился «За мужество». Говорит, вот книгу издам, и мне сам президент в Колонном зале повесит награду на пиджак.

– Так и сказал про орден?

– Вот, крест тебе, с места не сойти, – быстро перекрестился Кривуля.