Лола Кретова - Летние домыслы. Остросюжетный роман

Картина не потребовала много времени для доработки – Агния уже давно предпочитала несовершенство опасному усердию – после вечернего чая она вышла в сад, чтобы набрать летней малины и заделать очередные кротовины.

Как и следовало ожидать, крот не остановился на достигнутом – взрытая им борозда протянулась далее, до клумбы с розами. Вздохнув, Воронова принялась лихорадочно заделывать повреждения, стараясь сохранить газон. «Неплохо получилось», – сказала она себе, отряхивая землю с коленок, и вернулась в дом есть малину в привычном одиночестве последних лет.

Дорожная пыль взмывала в воздух и оседала на придорожных кустах – по пустой деревенской улице мчался, не жалея себя, чёрный автомобиль. Чуть промахнулся, остановился, развернулся перед воротами Полины Адамовны – кошка сопроводила его маневр нехорошим взглядом – и вполз на брусчатку перед Катиным домом. Водитель, не выключая зажигания, выбрался из машины с большим букетом лилий. Свободной рукой он нажал кнопку у калитки и что-то буркнул в домофон.

– Ничего не слышу! – отозвалось певучее контральто. – Сейчас открою!

Через пару минут калитка тренькнула замком и водитель шагнул навстречу хозяйке.

– Катерина! – певуче воскликнуло контральто, – это к тебе!

Софья Фёдоровна благосклонно улыбнулась водителю и совершила приглашающий жест. Водитель затряс головой – времени было в обрез – и протянул букет Катерине: «Олег Андреич просил вам передать». Водитель ретировался, у Катерины зазвонил телефон. Софья Фёдоровна забрала у дочери букет и понесла в дом, прислушиваясь к разговору.

– Спасибо, – благодарила Катя. – Да, понравился. Нет, сегодня не получится, быть может завтра. Хорошо. Конечно. До свидания.

– Олег Андреевич хотел к нам заглянуть? – спросила Катина мама, накладывая Кате варенья. Она приехала на дачу накануне вечером – спасаться от московской духоты. Катя кивнула и задумчиво принялась теребить конец скатерти.

Олег Андреевич Орлов отложил телефон и поднялся с кресла. Подойдя к окну, он потянулся и передёрнул плечами, стряхивая неопределённость и зыбкость своих ухаживаний. Солнце слепило глаза, обернувшись на стук, он с трудом разглядел входящего. Воронова поздоровалась, села на стул напротив Орлова и протянула ему бумаги.

– Мы же включили вас в план, – закончив читать, поднял голову Орлов, он вспомнил Агнию. – Этим летом отремонтируем.

– Вы и в прошлом году включали в план нашу дорогу и обещали отремонтировать. Вот и в последнем письме сказано, что о сроках проведения работ сообщите дополнительно – и опять нет сообщения с конкретной датой. Не получится ли как в прошлом году? Сообщите нам точные сроки, – настаивала Воронова.

– А что вы хотите, у вас в деревне жителей-то почти и нет по официальным данным. Пять человек прописано. Мы же и так вам в позапрошлом году щебнем дорогу отсыпали, – привычно аргументировал Орлов.

– Причём тут количество жителей? У нас полная деревня плательщиков налогов, которые, между прочим, повысили и для того, чтобы дороги были нормальные. Дорогу вы щебнем отсыпали, но не утрамбовали, тяжёлые машины проехали, и теперь там ямы и колеи, которые даже выровнять невозможно, – привычно возразила Воронова.

– Дорога на гарантии, мы давали подрядчику указание привести дорогу в порядок. Но он отказывается, – привычно пояснил Орлов.

Повторяемые из раза в раз вступительные фразы были произнесены, художница и чиновник перешли к призрачной сути вопроса. Олег Орлов слушал внимательно: чуткое внутреннее ухо – орган равновесия и ориентировки – ловило серьёзность намерений посетителя и соизмеряло со степенью его терпеливости. Выслушав, он чуть заколебался, позвонил, поговорил и пообещал дать скорый ответ о сроке.

Оставшись один, Олег сложил кисти рук домиком и подпёр подбородок. Он любил вспоминать, как февральским морозным днём в его кабинет заглянула Катя. Ошиблась этажом – искала Корнеева, специалиста по земельным вопросам, старожила, пережившего не одну администрацию. Она извинилась и уже было затворила дверь; он её узнал, вскочил с места и пригласил зайти.

Олег Орлов, подающий надежды управленец, завсегдатай спортивных районных соревнований, любил музыку – втайне от своих поклонников в соцсетях, совета депутатов и покровителей из области. Приезжая в Москву на очередную учёбу чиновников и встретившись с нужными людьми, он отправлялся в Концертный зал Чайковского. Возможно, эта тайна украшала его более остальных тайн, приличествующих карьеристу, придавала загадочность взгляду и множила число последователей из местной молодёжи, которая безотчётно стремилась к прекрасному. На одном из концертов он увидел Катерину Тимофееву – она исполняла несколько романсов и арию из оперы. Орлов запомнил её голос и имя, в последующие недели искал в афишах, но не нашёл.