Валя Шопорова: Тени. Книга 2. Что, если у каждого есть второй шанс?

«Наверное, – подумала Хенси, тихо вздыхая и опуская обрубленную руку, – когда-нибудь я привыкну к этому…».

– Мисс, вы меня слышите? – спросил врач, побоявшись, что все его старания напрасны и пациентка уснула.

Ноль реакции со стороны девушки заставили мужчину помяться несколько секунд, шумно повздыхать и негромко покашлять, обращая на себя внимание.

– Мисс Литтл, – вздохнул мужчина, опуская на колени бумаги, в которых он что-то записывал, – если вы не будете следовать нашим указаниям, ваше выздоровление может затянуться…

«Я согласна», – подумала Хенси, но отвечать не стала.

Ей не хотелось разговаривать ни с этим приятным на вид мужчиной средних лет с благородной проседью в висках, ни с кем бы то ни было другим. Она похоронила себя, похоронила давно, не раз, не два, а то, что, каким-то нелепым образом, её тело продолжало жить, сердце биться, а лёгкие втягивать больничный воздух, пахнущий стерильностью и препаратами, было лишь нелепой случайностью, её это мало заботило…

– Мисс Литтл? – вновь обратился к девушке врач.

– Если я вас выслушаю, вы уйдёте? – наконец-то отозвалась девушка, переворачиваясь на спину и приподнимаясь на локте.

– Я уйду, как вы сказали, если вы выполните всё, чего я от вас прошу.

– И что вы хотите?

Всем своим видом Хенси показывала, что ей абсолютно плевать на всё происходящее: на доктора, на больницу, на жизнь и на себя в ней. Но она решила, что проще выслушать занудливого и, видно, весьма хорошего эскулапа, а после сделать по-своему, чем лежать и продолжать засорять своё сознание его словами и глупыми просьбами-рекомендациями.

«Ради вашего блага, – повторила про себя девушка слова доктора. – Какая глупость…».

Сев и поджав губы, девушка кивнула, показывая доктору, чтобы говорил. Затёкшие мышцы шеи заныли: она пришла в сознание только вчера, мышечные волокна ещё не успели полностью восстановиться, да и позу, в которой она лежала, Хенси с каждым разом выбирала всё более худшую и худшую. Намерено ли, неосознанно, но она пыталась навредить себя хоть чуть-чуть, хоть толику, сделать больно и плохо, потому что так было проще. Когда твоё тело болеет, ты хоть на секунды забываешь о своей душе, а душа девушки болела, гнила и расползалась лоскутами, подобно тому, как кожа сходит с трупа утопленника.

– Я вас слушаю, – сказала Хенси. – Только, попрошу вас, говорить коротко и по делу.

– Я постараюсь, – кивнул доктор и открыл папку, но не посмотрел в записи, он и так всё прекрасно помнил. – Мисс, во-первых, я хочу попросить вас прекратить лежать на правом боку. Правая сторона тела у вас гораздо более пострадала при пожаре и, лёжа на этой стороне, вы механически раздражаете ожоги, мешая их заживлению. Вы согласны со мной?

– Допустим, – уклончиво ответила Хенси, что означало: «Плевать я хотела на вас и на ваши рекомендации».

– Во-вторых, мисс, почему вы отказываетесь от капельниц и препаратов, которые мы прописали вам?

– Потому что я и так себя отлично чувствую, – отрезала Хенси.

– При всём моём уважении к вам, мисс Литтл, едва ли вы можете чувствовать себя настолько отлично, чтобы отказываться от обезболивающих препаратов. Вы согласны?

– Нет.

– Вам нравится боль? – странный вопрос, который прозвучал, как вызов, дерзость, хотя и не подразумевал ни первого, ни второго.

– Скажем так, – вздохнула Хенси, кладя единственную здоровую руку на колено поверх тонкого одеяла, сжимая его. – Я и боль слишком давно знаем друг друга, мы практически сёстры. Я ответила на ваш вопрос?

– Не совсем, – нахмурился мужчина.

Каким-то неведомым для доктора образом Хенси наводила на него душевный страх и тоску, он же не мог знать, что она действует так практически на всех, своим взглядом раненой кобры вгоняя жертву в транс.

– Отвечать более развёрнуто я не собираюсь, – продолжила девушка. – Это моё право.

– Да, мисс, – согласился мужчина.

– Вы хотели ещё что-то сказать?

– Да, – выдохнул мужчина.

То последнее, что он хотел сказать девушке, было сложным и неприятным, но закон обязывал его это сказать.

– Мисс Литтл, – продолжил мужчина. – Дело в том, что по поводу пожара в вашем доме заведено уголовное дело, потому что, помимо вас, там была и другая жертва – ваш… сын.

Лицо Хенси вытянулось и побледнело, а затем на щеках вспыхнул странный румянец, отдающий безумием, так обычно бывает, когда душа внутри начинает задыхаться.

– С… Себастьян… – Хенси прикрыла ладонью рот.