Марина Бойкова-Гальяни - Взорванный город. Роман

– Неправда, папа очень любил маму, пока она не начала говорить ему гадости. Очень. Я всегда считала, что мама плохо относится к нему. Папа был слишком терпелив и редко обижался.

– Что ж, тебе лучше знать. Только будь любовь Максима настоящей, он отказался бы от Розы.

– Тетя Мара, звучит странно. Подумай. Сам Дракула добивался Мины, помнишь фильм Копполы? Там ещё играет Вайнона Райдер. Любовь спасает душу вампира, подарив успокоение в смерти.

– Мина остается жить, а Роза мертва.

– Но и папа не вампир. Я любила маму. Только мама разлюбила дочку. Ах, тетя, я так несчастна! Никого не осталось, кроме брата. Неужели по вине самого близкого человека, папы?

– Ты ещё встретишь настоящую любовь. И поймешь маму, растерянную бедную Розу, углядевшую в сыне тень маньяка. Максим точная копия брата, и Олег – одно лицо.

– Знаешь, тётя Мара, однажды я нашла у отца вырезку из газеты. Там говорилось о маньяке-убийце с фамилией Наумов. Фотография была выдрана из нее. Кажется, отец возненавидел себя в обличье брата. Бедный папа, жил, чувствуя себя, как доктор Джекил и мистер Хайд одновременно.

– Детонька, ты преувеличиваешь. Не надо читать подобных вещей, тогда меньше дикостей будет приходить в маленькую головку. Полно, зачем только ввязалась в подобную беседу? Теперь всю ночь не засну, совесть заест.

– Тетя, не кори себя. Рано или поздно, я бы выведала про Олега, маму. Пусть уж лучше от тебя, чем от плохих соседей-сплетников.

– Лапушка, рано девочке мучиться такими проблемами. Ложись-ка спать. Отдохни, дорогая.

Женя проследовала в свою комнатку, но долго не могла уснуть. Самые нелепые мысли приходили на ум. Казалось, она знает, отчего у мамы ничего не вышло с Олегом. Мама слишком была снисходительна к проделкам брата, списывая на подростковый период. Надо быть жестче, не спускать парню вспышек ярости и ненависти. Но как? Брат далеко не мальчишка, теперь это взрослый мужчина. Олег обязательно полюбит младшую сестру, когда поймет, что нужен. Это сработает. Любовь и терпение излечит брата. Придя к утешительному выводу, Женя спокойно заснула, и что в последнее время редко случалось, не видела снов.

Едва девочке исполнилось тринадцать (вскоре после Рождества) тётя Маре, наконец, разрешили навестить Олега. Накануне Женя долго не могла уснуть; воображение рисовало радужные и не очень картинки встречи с братом. Когда сон сморил, она не почувствовала, продолжая проворачивать варианты свидания. Утром тётя разбудила, и девочка встала с тяжелой головой.

Приехали в знаменитую клинику Скворцова-Степанова, основанную, как выразилась тётя Мара, при царе Горохе. Посетительниц провели в кабинет главврача, с отчеством, поразившим необычностью. Пожилой доктор внимательно рассматривал сестренку, Женя даже смутилась.

– Так, так, – протянул он, – эта девочка хочет забрать брата домой.

– Очень хочу. После гибели родителей остался только брат. Мама очень любила Олега и одобрила бы решение.

– Милая девочка, тебе всего тринадцать, а Олег взрослый молодой человек. Он абсолютно здоров и должен сам заботиться о младшей сестре. Но кто заставит? Как подействует свобода, он ведь отвык от самостоятельности.

– Я помогу Женечке, – вмешалась тетя Мара, – парень адаптируется, если, конечно, какое-то время будет под наблюдением психиатров.

– Лечащий врач выпишет справку с рекомендациями. Районный психолог не оставит вниманием. Очень хорошо, что вы следили за судьбой Олега: молодой человек вернётся к семье, а не будет предоставлен себе. Завтра в одиннадцать встречайте. Возьмите вещи по сезону.

С этими словами доктор поднялся, давая понять, что аудиенция окончена.

– Доктор, – осмелилась Женя, – если можно, хочу повидать Олега сейчас, прежде чем вернемся домой.

– Подождите в коридоре, вызову сестру, чтобы проводила в рекреацию.

Со смешанным чувством ожидала свидания с братом: с одной стороны радость переполняла сердце, с другой – опасения по поводу того, разделяет ли чувство Олег.

Наконец, он вошёл в сопровождении медсестры и широко улыбаясь, раскинул руки:

– Привет, Женька! Ну, обними брата, малышка!

Девочка повисла на шее молодого человека. Тётя стояла в стороне, умильно сложив на груди руки. Медсестра тихо вышла, притворив дверь.

– Наконец, будем вместе. Не верь никому, детка, брат защитит от злопыхателей, не даст в обиду. Клянусь, стану лучшим на свете братом!

– Верю!

Тетя Мара вытирала слезы: вероятно, картина выглядела по сериальному трогательной. Они тепло простились с Олегом, пообещав встретить из больницы. Женя была полна счастья: наконец, не одна! Конечно, была сестра мамы, но она так далека от воспитания детей! Тётя Мара не обзавелась семьей, откуда ей знать про детей, а тем более подростков! Она казалась старухой, ведь ей было уже под пятьдесят.