Шарлотта Линк - Ложь без спасения

– Как ты могла? – спросила она тихо. – Как ты могла причинить Анри такую боль? Как ты могла ему изменить и злоупотребить его доверием? Раньше он был другим человеком. Ты сделала из него запуганного, недоверчивого, обманутого мужчину. Он никогда не сможет пережить то, что ты ему причинила. Ты разрушила его.

Ее гостья внимательно разглядывала носки своих туфель, словно там можно было увидеть что-то интересное.

– Каким образом ты это узнала? – повторила она невозмутимо. – Я хочу узнать только это.

– Ты знаешь, что я люблю Анри, – сказала Катрин. – Я всегда его любила и всегда буду. Он никогда уже не станет тем Анри, которого я знала, но все равно мои чувства к нему никогда не пройдут. Ты этого не можешь понять, не так ли? Да ты и не знаешь, что такое любовь. Тебе нужны восхищение и внимание, деньги, немного гламура и шикарные тряпки. Ты выбираешь мужчину только по этим параметрам – сможет он исполнить эти твои желания или нет. Все остальное тебя не интересует.

– Я не хочу выслушивать анализ своего характера, Катрин. И твое мнение обо мне, в принципе, мне безразлично. Но ты разузнала, что Петер и я были парой, и…

Мишо захохотала. Этот смех прозвучал так пронзительно и так горько, что Надин содрогнулась, хотя ей хотелось остаться равнодушной и высокомерно продемонстрировать свою невозмутимость.

– Что вы были парой, – произнесла Катрин, и ее отчаянный голос был насквозь пропитан издевкой. – Ты действительно хорошо владеешь искусством преподносить себя, Надин, это стоит признать. Все, что касается тебя, всегда сразу же обретает помпезность. Даже если речь идет о пошлой примитивной интрижке. Для этого мужчины ты была просто приключением на стороне. Ему, скорее всего, стало скучно в браке и захотелось заиметь женщину, с которой он время от времени мог покувыркаться в постели. Хорошо, может быть, он и уехал бы с тобой, потому что как раз это его устраивало. Но он всегда остался бы тем же самым мужчиной, способным бросить жену. Когда-нибудь ему и с тобой стало бы скучно, и он изменил бы тебе точно так же, как сделал сейчас по отношению к своей жене. Он использовал тебя – и ради такой ничтожной, третьесортной истории ты причинила Анри такую чудовищную боль… Для меня непостижимо, как ты еще можешь смотреть на себя в зеркало!

Жоли глубоко вздохнула. Каждое отдельное слово, сказанное Катрин, причиняло ей боль – именно потому, что она сама все эти годы снова и снова испытывала страх, что все может обернуться ничтожной, третьесортной историей, как Мишо ее сейчас назвала.

Хотя это было не так. Петер хотел уехать с ней, и не только потому, что как раз это его устраивало . Они стояли на ступени, ведущей к новой жизни. Если б его кто-то не убил и не бросил там, в горах, среди кустов…

А самым ужасным было то, что Надин знала только одного человека, у которого был мотив, и когда она думала об этом, у нее кружилась голова.

После того как Катрин выпустила все свои ядовитые стрелы, ее лицо стало очень холодным.

– Узнать твою тайну было очень легко, – сказала она. – Я прочитала письмо, которое ты написала своей матери. В позапрошлую пятницу. Я была там, чтобы помочь Анри. Ты опять, в который раз, подвела его. В своем письме ты изложила свой план.

«Странно, – с удивлением подумала Надин, – как часто в жизни приходится убеждаться в том, что стоит прислушиваться к своему внутреннему голосу. Я знала , что мне не следовало писать то письмо».

– Это письмо не валялось просто так на виду, – сказала она. – Оно лежало в самой глубине ящика моего письменного стола. Если ты его прочитала, значит, ты целенаправленно рылась в моих вещах.

– Да, – ответила Катрин без малейшего смущения.

– И часто ты это делала? – ошеломленно спросила – Надин.

– Время от времени. Я часто бывала там, а тебя так же часто не было. А так как Анри позволил мне пользоваться вашим личным туалетом, мне несложно было пройти наверх. Два шага в твою комнату – и можно выборочно просмотреть шкафы и ящики. В большинстве случаев, правда, безрезультатно.

– Не могу в это поверить, – пробормотала Жоли.

– Ты была очень осторожна, Надин. Я нашла дневники, которые были заперты. Письма, записки, фотографии, лежавшие повсюду, хотя и носили личный характер, ничего не говорили о существовании любовника. Один раз я нашла элегантное нижнее белье. Собственно, ничего особенного – черные кружевные трусики и подходящий к ним бюстик. Самое интересное было в том, что их явно уже надевали, но они уже несколько недель лежали нестиранными. Словно эта тряпка, вымазанная спермой, была чем-то драгоценным и должна была остаться нетронутой. Но когда женщины хранят такое? Только если это память о каком-то определенном мужчине, о какой-то определенной ночи. И, уж совершенно точно, женщина не хранит подобные вещи, если речь идет о том, что она переспала в них с собственным мужем. Такое редко бывает неповторимым и драгоценным. Тем более если к собственному мужу и так отсутствует практически всякий интерес, как в твоем – случае.