Шарлотта Линк - Ложь без спасения

А потом, спустя полгода, Катрин опять встретила Стефана. Это было в Сен-Сире, в банке, куда она принесла чек для Анри. Матье перевели туда работать, и вот он неожиданно оказался напротив нее с другой стороны стойки.

Стефан стал еще более тучным и еще более самодовольным. Он испугался, увидев ее, но быстро взял себя в руки.

– Катрин! Приятно увидеть тебя! Как дела?

– Хорошо. Очень хорошо. – Она не смогла устоять перед искушением. – Я за это время вышла замуж. Мы очень счастливы.

– Прекрасно! – отозвался ее несостоявшийся муж, хотя по выражению его лица было видно, что он спрашивал себя, кто же этот дурак, что попал в такую ловушку. – Представь себе, я тоже женился! Мы живем в Ла-Кадьере. Так что на каждый горшок найдется своя крышка, не так ли?

Мишо стала наводить справки и выяснила, что он не соврал. В его доме действительно жила некая мадам Матье, неинтересная, скучная личность, которая, несмотря на всю свою сущность серой мышки, была более импозантной, чем Катрин. Мишо начала ее ненавидеть – не так сильно, как Надин, но все же до такой степени, что порой удивлялась себе, поскольку Стефан был далеко не мужчиной мечты, а серую мышку можно было только пожалеть. Кроме этого, Катрин ненавидела все счастливые пары и прежде всего счастливых женщин. Она считала, что все они, вместе взятые, излучали уверенность в собственной непогрешимости.

Сегодня, в это октябрьское утро, Катрин особенно сильно мучилась от бессильной злобы, которая зарождалась в ней заново каждый раз. Она уставилась на свое отражение в зеркале, подумала о Стефане и о мадам Матье, а также об Анри с Надин.

– Почему Анри все еще держится за нее? – спросила она себя тихо и обреченно. – Что она еще должна вытворить, чтобы он перестал ее любить?

Кристофер Хейманн шел по пляжу Сен-Сира. День был ветреным и холодным. Ветер сменил направление и дул с северо-запада, море волновалось, и на волнах танцевали белые пенистые гребни. На Кристофере была теплая куртка, а носки и туфли он снял еще когда покинул набережную, и теперь тяжело ступал по мокрому песку прямо у воды. Людей было немного, в основном пожилые туристы, которые смогли приехать на Лазурный Берег вне отпускного периода. Некоторые сильно загорели за последние жаркие недели сентября, когда погода была как в разгар лета. Многие пришли с собаками, большими и маленькими, которые задорно резвились на пляже, бросались в волны и, громко лая, снова выскакивали из воды. Хейманн увидел семью, которая, наперекор осени, удобно расположилась на пляже. Они расстелили одеяло на песке под бульваром у набережной за небольшой каменной стенкой, защищавшей от ветра, и расселись там. Мать, казавшаяся немного уставшей, прислонила голову к стене и закрыла глаза. Двое маленьких детишек, в возрасте примерно года и трех лет, играли у ее ног с пластиковыми машинками, а отец с двумя старшими детьми отправился к морю – они стояли босиком с завернутыми кверху штанинами в мелкой пенящейся морской воде и, казалось, что-то разглядывали на мокром песке. Отец что-то пояснял детям…

Кристофер поймал себя на том, что остановился и стал улыбаться. Эта картина разбудила в нем теплые воспоминания: они с Каролин и двумя их детьми на этом же пляже. Сусанна, девочка, всегда жаждущая открытий и приключений, обычно бежала впереди всех, порой так далеко, что Каролин начинала беспокоиться и поспешно следовала за ней. А Томми, сын, мечтательный и впечатлительный, шел сзади, на приличном расстоянии от родителей, и его всегда приходилось ждать, потому что он обнаруживал вещи, которые никто, кроме него, не замечал, или же внезапно останавливался и разглядывал облака, забывая при этом о времени. Хейманну нравилось наблюдать за таким различным развитием его детей; он любил их вылазки на пляж, совместные обеды, вечерние ритуалы купаний и уютные посиделки зимой, когда они, прильнув друг к другу, устраивались перед камином…

Кристофер долго цеплялся за все это, лживо уверяя себя в том, что у них все идеально, когда ничего подобного уже вовсе не было. В принципе, он никогда так и не смог до конца понять, почему Каролин все больше отдалялась от него. Она, конечно, никогда не хотела во Францию. Когда Кристофер подал ей идею, что там можно жить и работать, она приняла это за красивую мечту, которая никогда не осуществится. Вместе с ним она наслаждалась видами Франции и мечтала о жизни в таком месте, где всегда светит солнце. Она не замечала, что ее муж думал об этом вполне серьезно, а он не понимал, что ей просто хотелось немного помечтать. В одно прекрасное время наступил момент, когда Кристофер рискнул проводить консультации фирмы, касающиеся контрактов и инвестиций, из-за рубежа. И тут вдруг картина их фантазии стала действительностью. У Каролин появилось чувство, что она зашла слишком далеко, и отступить назад уже не было возможности.