Сергей Усков - Универсальный ключ успеха

«Ничего не понимаю – прошептала девушка, уставившись на папку. – Кто сжал мою ладонь? Ведь кроме меня здесь нет никого. В этой комнатушке в двадцать квадратных метров, сплошь заставленной стеллажами с архивными документами, нет никого… кроме меня и этой папки, не так ли?»

Красивая ладонь легла на папку. Отшлифованный ноготок подцепил в прорези корешка выглянувший листок. Тотчас вскрик ударил в потолок. Полина, отдернув ладонь, поднесла её к губам. Капля крови повисла на пальце. Неужели кожа столь тонка, что поранилась листком бумаги?

Дрогнул свет в люминесцентной лампе. В изменившемся спектре искусственного освещения папка не поменяла цвет. Кожа обложки так эластична, что казалась живой. Если бы не цвет, похожий на элитный шоколад. Наверное, размышляла Полина, такая кожа называется сафьян.

Углы сафьяновой папки обрамлены медными пластинами, покрытыми тонким слоем бесцветного лака, местами стёртого. На пластинах гравировка: вязь неведомых символов, замысловатых линий. А посредине лицевой стороны на заклепках установлен овал из той же медной пластины, но гораздо толще. Края завалены, всё отшлифовано до блеска. Поле овала занимают четыре латинских буквы в готическом стиле. Толщиной папка сантиметров в десять; сбоку две металлические застёжки и замочек между ними. Были бы ключики, Полина уж точно отважится проверить содержимое таинственной папки.

Но ключики увезла прежняя хозяйка архива, зачем-то оставив папку. Как и многое другое. Что поразительно, если потрясти папку, из специально сделанной щели вылетают листочки, как ответы на вопросы, непосильные для мозгов, как подсказки, толчки фантазии.

Только что выуженный из папки листок плотной бумаги снова оказался открыткой-валентинкой. Один к одному по форме похожей на валентинку, выпавшую при падении папки. Полина подняла с полу близняшку второй открытки. На стол легли два алых сердечка. Сюжеты картинок разные: пухлые полураскрытые губы, зовущие и манящие, алое сердечко в обрамлении таких же алых букв, утверждающих «Only you in my heart!», в другом картонном сердечке – дары, которые оно несёт возлюбленным.

Однако, дары ли несет любовь? В книгах, фильмах, на сцене – что ни любовь, то трагедия, драма, горечь и боль. А в будничной жизни – скукотища!

Невольно вспомнилась первая любовь, до сих пор не нашедшая равнозначной замены… Как будто это было вчера. Так долго ожидаемая страсть соблазнила сладко-мечтательным ароматом – и оборвалась с обидой. Потом они обходили друг друга стороной. Если случайно сталкивались – ни единого слова не молвили, глаза в сторону, сердечко щетинилось. Вскоре он женился, она вышла замуж. Закрепилось шрамом ощущение растоптанного начала в прекрасное. Что не хватило им? Осталось неразрешимой загадкой, и при слове любовь – дурь и блажь вставали рядом. Начало большой любви пришлось разменять на нечто практичное спокойное понятное…

Затрезвонил телефон внутренней связи. Полина схватила трубку. Нежного уха коснулся вежливый и строгий голос шефа: «Полина, вы что-то долго ищете проект ТХМ ХХ. Найдите немедленно и принесите мне». В последней фразе звучали нотки раздражения и недовольства.

Аббревиатура проекта подсказывала, что разработан головным отраслевым институтом. Значит место хранения, всё-таки, на стеллаже №8. Полина снова подошла к этому стеллажу. Только-только обшарила вдоль и поперёк полку за полкой, папку за папкой, посмела взять сафьяновую папку.

Смотрела с опаской: вдруг да снова что-то причинит ей боль. Что за скрытая неразбериха в этих с виду аккуратно расставленных архивных папок? Неужели, опять перерыть стеллаж №8? Затем с первого стеллажа по восьмой. Одно завораживало: вдруг найдёт ключики от таинственной папки?! Попутно убедится, что действительно проекта нет. Он исчез!

***

Прошло одиннадцать месяцев, как Полина устроилась архивариусом в технический отдел когда-то известного машиностроительного завода. Устроилась с трудом, и только потому, что окончила соответствующий колледж по специальности «архивоведение». Производство еле держалось на плаву, но работы с документацией не убавилось.

С должностью, считала, повезло. Само название на латинский манер – архивариус – приятно звучало. Опыт работы по специальности мизерный. По существу, кроме квалификационного удостоверения государственного образца, никаких полезных производству навыков. Причем, обивала пороги работодателей после декретного отпуска, что предполагало бесконечную череду больничных листов по уходу за ребенком, трехлетней дочкой Оксаной, с превеликим трудом пристроенной в муниципальный детский садик.