Игорь Сотников - Последнее искушение свободой

– Видел я эту персоналию и чем-то она меня зацепила. Вроде не такая уж и красавица. Здесь и покрасивше найдутся, но всё же, что-то в ней есть. – Проговорил он. Я же не выдержал и вставил своё слово:

– Что заставляет нас, не задумавшись идти навстречу опасности.

– Да, что-то подобное, но только мне опасности ни к чему и я как-нибудь, без них постараюсь обойтись. – Заверил он меня. «Ты уже на неё нарвался», – про себя проскрежетал я, но вслух спросил. – А что так?

– Я фаталист и считаю, что на мой век хватит всякого добра. И если что, то Бог меня не оставит обделенным в чём-то. Так зачем же тогда, мне подвергать себя не нужным волнениям. – Ответил он.

– А как же слова, что человек сам творец своей судьбы? – спросил я его.

– Вот я её и творю, плывя по течению. – Не спеша, словно по течению, льются его слова. – Да и что мы, собственно, можем изменить?

– Думаю, что многое. – Ответил я.

– Да неужели. А я скажу, что даже здесь, на нашем новом месте, мало что зависит от нас. Как посчитает высшее звено, то так оно и будет. А мы так, только и можем вариться, как только среди такой же мелкой рыбежки, как и мы. – Сказал он.

– Тебе что, глобальностей подавай? – ухмыльнулся я.

– Ну уж нет. Просто я хочу сказать, что система уже построена и ты в неё, либо вписываешься, либо тебя вычеркивают из неё. И это касается не только нашей работы. Ведь наша работа, есть всего лишь отражение большого окружающего мира, в котором построена своя система взаимоотношений. И хотя подрядчик в ней является человек, но заказчик всё же не он. И человеческая независимость, так это просто одна видимость. И вся его жизнь, зависит от подряда-судьбы, который ему выпишет заказчик.

– Ты меня успокоил. – Ответил я ему.

– Так и надо. И никогда не торопись. – Похлопав меня по плечу, сказал он, при этом хитро мне подмигивая. – А ты я вижу, тоже на неё глаз положил.

Я бы ему, бл*дь, ответил, но приход Наставника, не дал мне полноценно ответить на его вопрос.

– Ну что, как продвигается знакомство? – спросил Наставник с порога.

– Потихоньку. – Ответил я.

– Понятно. Конечно, это всего лишь сухие факты, но они несут в себе засушенные элементы жизни, каждого из занесенных в дело людей и имеют не маловажное значение для них. Попробуй, ошибись на запятую или на одну цифру, и судьба человека, может кардинально поменять свою векторную направленность. – Начал анализировать Наставник.

– Хотите сказать, о фатальности действий с сухими цифрами? – спросил Второй, глядя на меня.

– Конечно. Ведь, что такое запись в его документах. Это не просто записи его гражданского состояния, они, эти записи, придают человеку существенность. Они своего рода, отражение его сущности, его идентификатор. Так что судьба человека, частично находится и в наших руках. Ну а человеку, остается лишь следовать своему предначертанию или проще сказать, работать, согласно, спущенного графика работ. – Следует ответ Наставника.

– А как же ошибки или за вами нет контроля, и вы последняя инстанция? – спросил я его.

– Отчего же, есть и повыше, за ними ещё выше и так до бесконечности. А уж там наверху, за всеми нами наблюдает высшая совесть. Такой хотел бы услышать мой ответ? – спросил Наставник. – Да вот только всё проще. А об этом, я скажу чуть позже, если, конечно, захотите. А пока что, я пойду, руки помою. – Многозначительно сказал он и отправился по направлению сказанного. Мы же заново принялись за изучение документов.

Да, конечно, мысль о наивысшей инстанции, сама по себе, довольно интересна, и я не раз её себе задавал там, в небесной канцелярии. И где бы ты ни был, на каких этажах мира не находился, она со временем приходит к тебе. С одной стороны, человек стремится к самостоятельности и заявляет о собственном значении в принятии решений, с другой же стороны, он, пытаясь уйти от ответственности, ссылается на эти высшие инстанции, контролирующие его поведение. Так что же ему всё-таки нужно, право свободы с её ответственностью или же моральный контроль от безответственных поступков?

Наверное, всё же третье – свобода от ответственности, которая и манит его больше всего. «И уж это настоящая свобода», – как думает он. Да, всё же нет ничего иллюзорнее настоящего, и если к определению сущего примешивается прилагательное, то оно, скорее, его прилагает, чем определяет. Ну что ж поделать, человек свободен в праве своего выбора, за который он, как правило, не хочет нести ответственность. Опять она, эта ответственность, лезет со своими правами. Стоит заявить о праве, как ответственность, тут как тут, а что поделать, раз они сиамские близнецы, куда одна, туда и другая. А разделишь, перестанут существовать. Я же решаю для себя, что раз ещё числюсь в человеческом качестве, то самое интересное, то есть знакомство с её личным делом, пока что отложу для себя на потом. Хочется отогнать все мешающие делу мысли и уже после этого, спокойно приступить к знакомству с ней. Положив на самый низ её дело, я раскрыл папку, ещё полчаса назад ненавистного мне типа в очках. Что ж сказать о нём, да, в общем-то, ничего интересного. Менеджер по работе с клиентами, внешность хоть и подкачала, но видимо ему, есть, что предложить клиенту взамен неё. Может быть, он обладает красноречием не хуже Цицерона. И если судить по его характеристике, то он во всем положителен и, наверное, свою работу заканчивает ровно по секундной стрелке, как это показывают в индустриальных фильмах.