Лоуренс Блок - Прогулка среди могил

— Дело в том, Мэтт, что, когда мы хотим заняться хакерством, у нас обычно не оказывается сотни или полутора сотен на приличный номер в отеле.

— Или даже семидесяти пяти на не слишком приличный номер.

— Или пятидесяти на совсем скверный. Так что приходится...

— Выбрать несколько телефонов-автоматов в каком-нибудь тихом месте — например, в зале ожидания вокзала Грэнд-Сентрал, с той стороны, где пригородные платформы...

— Потому что среди ночи пригородные поезда ходят редко...

— Или в каком-нибудь административном здании.

— А как-то раз мы... ну, сами себя впустили в один офис...

— Что было изрядной глупостью, больше я никогда этого не сделаю.

— Нам-то нужен был только их телефон.

— А вы можете себе представить, как мы говорим полицейскому: «Это не кража со взломом, мистер, мы просто заглянули сюда, чтобы позвонить по телефону»?

— Да, здорово было, только больше мы так делать не станем. Понимаете, дело в том, что нам, вероятно, придется потратить на это не один час...

— И нам ни к чему, чтобы кто-нибудь вошел или чтобы пришлось переключаться на другой телефон, раз уж мы подключились.

— Нет проблем, — сказал я. — Возьмем приличный номер в отеле. Что еще?

— Кока-колы.

— Или пепси.

— Кока лучше.

— Или «Джолт». «Столько же сахара и вдвое больше кофеина».

— Может, какую-нибудь еду. Картофельные чипсы, сырные палочки...

— Ну уж нет, только не сырные палочки!

— А я люблю сырные палочки.

— Да это самая поганая еда, какая только есть! Ну-ка, скажи мне, есть какая-нибудь еда еще глупев сырных палочек?

— "Принглы".

— Это нечестно! «Принглы» — вообще не еда. Мэтт, рассудите нас. Что вы скажете? Разве «Принглы» — это еда?

— Ну, понимаете...

— Нет, не еда! Хонг, ты ненормальный. «Принглы» — это просто маленькие печенья, только скособоченные, вот и все. Никакая это не еда!

Телефон Кинена Кхари не отвечал, и я попробовал набрать номер его брата. Голос у Питера был сонный, и я извинился, что разбудил его.

— И уже не в первый раз, — сказал я. — Простите.

— Это я виноват, что сплю среди дня. В последнее время у меня весь режим сбился. Что случилось?

— Ничего особенного. Я пытался дозвониться Кинену.

— Он все еще в Европе. Звонил мне вчера вечером.

— Ах, вот оно что.

— Вернется в понедельник. А что, у вас хорошие новости?

— Пока нет. Но мне тут пришлось поездить на такси.

— Что-что?

— Расходы, — пояснил я. — Завтра мне надо будет выложить почти две тысячи долларов. Я хотел получить от него «добро».

— Да в чем дело? Я уверен, что он скажет «да». Он же говорил, что будет оплачивать вам расходы, верно?

— Верно.

— Так что можете тратить. Он отдаст.

— В том-то все и дело, — сказал я. — Мои деньги лежат в банке, а сегодня суббота.

— А вы не можете взять их в банкомате?

— Нет, они в сейфе. А с книжки я не могу столько снять, потому что только вчера заплатил по счетам.

— Так выпишите чек, его оплатят в понедельник.

— Это такие расходы, когда надо расплачиваться наличными.

— А, понимаю. — Наступила пауза. — Не знаю, что и сказать вам, Мэтт. Я мог бы подкинуть пару сотен, но две косых не наскребу.

— А у Кинена в сейфе?

— Там, может, лежит и побольше, только мне туда входа нет. Наркоману не говорят шифр сейфа, даже когда он родной брат. Для этого нужно совсем спятить.

Я промолчал.

— Я не обижаюсь, — продолжал он. — Просто констатирую факт. Мне незачем знать шифр его сейфа. Должен сказать, я даже рад, что не знаю. Не так уж я на себя надеюсь.

— Но ведь вы завязали с зельем и не пьете, Пит. Сколько уже — полтора года?

— И все равно я пьяница и наркоман, Мэтт. Вы знаете, какая между ними разница? Пьяница может украсть у вас бумажник.

— А наркоман?

— Ну, наркоман тоже может украсть у вас бумажник. А потом будет помогать вам его искать.

Я чуть не спросил Пита, не собирается ли он опять на собрание в Челси, но что-то удержало меня. Может быть, я вспомнил, что я ему не наставник и напрашиваться в наставники не собираюсь.

Я позвонил Элейн и спросил, как у нее дела с наличными.

— Заходи, — ответила она. — У меня дома полно денег.

У нее оказалось полторы тысячи полусотенными и сотенными бумажками, и она сказала, что может взять в банкомате еще, но не больше пятисот долларов в день. Я забрал тысячу двести, чтобы не оставлять ее совсем без денег. Если добавить то, что оставалось у меня в бумажнике и что я мог получить в своем банкомате, должно было хватить.