Эдди Шах - Манчестер Блю

– Они еще живы?

– Твоя мать умерла шесть лет назад.

Маршалл ничего не сказал. Он это предполагал и не хотел причинять себе боль воспоминаниями, которые давным-давно вычеркнул из своей жизни.

– Перед смертью она все время думала о тебе, – продолжал Армитедж.

– Откуда ты знаешь?

– Не имеет значения. Я знаю, она просила священника простить ее за то, что оставила тебя, когда ты в ней нуждался.

– Чертовски поздно, не кажется?

– Когда же ты повзрослеешь, Джимми? Я ее видел перед самой смертью. Все ее мысли были только о тебе, о своем цыпленочке, как она тебя называла. Ей хотелось, чтобы ты устроился в жизни, завел семью.

– Почему?

– Она считала, что тебе просто необходима семья. Ты напоминал ей ее отца, такой же беспокойный, непоседливый. Не надо думать, что она не беспокоилась о тебе, своем маленьком щеночке с занозой в лапе, как она говорила.

– Давай не будем об этом, Рой, – оборвал Маршалл. – Не будем ворошить прошлое. Все давно кончено. Чарли был рядом, когда она умирала?

– Почти не отходил. Он знал, что ты ее любимчик. И ему трудно было с этим примириться. Он похож на отца, любит, чтобы все было разложено по полочкам.

– Если он такой правильный, то какого черта пригласил меня сюда?

– Потому что Манчестер вышел из-под контроля.

– Это я уже слышал. – Маршалл вспомнил слова таксиста.

– Все знают об этом. Наркобанды прибрали город к рукам. Раньше было проще – только проституция и воровство. А с наркотиками намного сложнее. Они повсюду, начиная со школ.

– Расскажи-ка поподробнее.

– А что тебе рассказала Джилл Каплз?

– Ничего особенного, – солгал он. – Так, в общих чертах.

Маршалл рассеянно водил вилкой по тарелке, пока Армитедж излагал ему подробности из криминальной жизни Манчестера. Подобного рода истории, ужасные истории, он слышал не раз, поэтому ничто его не потрясло и не удивило. Прошло не менее получаса. На столе лежали секретные полицейские сообщения и вырезки из прессы, подтверждающие рассказ Армитеджа.

– Ко всему прочему, – заключил он, – вчера ночью были убиты двое молодых людей – брат и сестра. Парень умер от слишком большой дозы наркотиков, хотя у нас пока нет медицинского заключения. Девушке перерезали глотку на улице. Свидетели говорят, что она побежала за каким-то китайцем. Не знаю, он убил ее или нет. Но известно, что стимулирующие таблетки распространяют мелкие торговцы из Мосс-Сайда. И если девушка бежала за китайцем, у которого они купили наркотики, то можно предположить, что китайцы хотят прорваться на этот рынок.

– В таких делах надо всегда ожидать худшего. Чтобы потом ничему не удивляться.

– С тех пор как образовалась мощная банда Абдула Параса, война между китайцами и черными, казалось, утихла. А теперь она может вспыхнуть снова.

– И вспыхнет. Судя по твоему рассказу, китаеза хотел, чтобы его заметили.

Армитедж пожал плечами. Слово «китаеза» покоробило его. Вероятно, Маршалл забыл, что он женат на китаянке.

Маршалл пристально наблюдал за ним. Армитедж никак не отреагировал на его преднамеренный выпад, и он решил не заострять на этом внимание. Этот немолодой уже человек наделен потрясающим самообладанием. Он решил не доверять Армитеджу. Это человек Чарли Соулсона. Людям, которые так хорошо контролируют свои эмоции, никогда нельзя доверять.

– Мне нужны девятимиллиметровые пули с полыми головками.

– Ты что, провез оружие? – Армитедж был искренне удивлен.

– Это моя работа, Рой. Но мне нужны пули. Пара коробок.

– Ты же не на войну собрался.

– Я не собираюсь идти против банд с полицейской дубинкой в руках.

– Но это ведь не Чикаго.

– Ты чертовски прав, – фыркнул Маршалл. – Запрещать легко. А что, если мистер Парас затеет разборку с китайцами? Должен же я как-то защищаться. Мне нужны боеприпасы, Рой, и побыстрее. – Маршалл смягчился. – Я не сумасшедший. Я – профессионал. Один из лучших. Я не собираюсь выходить на улицу и стрелять в людей. Меня учили более искусному ремеслу, чем это.

Армитедж кивнул.

– Посмотрю, что можно сделать. Какие у тебя планы?

– Действовать по обстановке. А как, буду решать только я сам.

– Твой брат этого не переживет.

– Ничего, переживет. Ты ведь сам говоришь, что все вышло из-под контроля. Как он там?

– Хорошо.

– Я его увижу?

– Не знаю, есть ли в этом смысл.

– А как отец?

– Он все еще живет на ферме. Только землю уже обрабатывать не может. Сдает в аренду.

– Он что-нибудь знает обо мне?