— Рад познакомиться, — сказал Чандлер, обратив внимание на то, что Перкинс вопросительно смотрит на Фиске. — Джон Фиске, брат Майкла Фиске.
Все трое тут же бросились выражать свои соболезнования.
— Трагедия. Бессмысленная трагедия, — сказал Перкинс. — Все здесь были очень высокого мнения о Майкле. Нам будет сильно его не хватать.
Джон постарался нацепить на лицо соответствующее их сочувственным словам выражение.
— Вы заперли кабинет Майкла Фиске, как я просил? — спросил Чандлер.
Делласандро кивнул.
— Это оказалось непросто, потому что он работал вместе с другим клерком. Два человека в кабинете — нормальное дело здесь.
— Будем надеяться, что нам не придется слишком долго создавать неудобства тем, кто тут работает.
— Мы можем пойти в мой кабинет и обсудить все, что вам требуется, детектив Чандлер, — предложил Перкинс. — Он тут недалеко, прямо по коридору.
— Давайте.
Когда Фиске собрался пойти с ними, Перкинс остановился и посмотрел на Чандлера.
— Прошу прощения, я подумал, что мистер Фиске пришел по другой причине, не имеющей отношения к расследованию.
— Он помогает мне с необходимой нам информаций касательно его брата, — сказал Чандлер.
Перкинс не слишком дружелюбно взглянул на Джона.
— Я даже не знал, что у Майкла был брат. Он никогда о вас не говорил.
— Ничего страшного, о вас он тоже никогда не говорил, — ответил Джон.
Кабинет Перкинса находился рядом с коридором, который вел в зал судебных заседаний и был отделан в старомодном колониальном стиле — архитектура и обстановка, дошедшие до наших времен из той эры, когда правительство еще не было обременено национальным долгом в триллионы долларов и бюджетом, залитым красным.
За столом, который стоял сбоку от кабинета Перкинса, сидел мужчина сильно за сорок, со светлыми, очень коротко подстриженными волосами и длинным узким лицом, отмеченным аурой власти. Его уверенная манера держаться говорила о том, что ему очень нравится ее использовать. Когда он встал, Фиске отметил про себя, что в нем больше шести футов роста и он явно много времени проводит в спортивном зале.
— Детектив Чандлер? — Мужчина протянул руку, а другой ловко продемонстрировал свое удостоверение. — ФБР, специальный агент Уоррен Маккенна.
Полицейский посмотрел на Перкинса.
— Я не знал, что к делу подключили Бюро.
Тот собрался ответить, но Маккенна резко прервал его:
— Как я уверен, вам известно, генеральный прокурор и ФБР имеют законное право расследовать убийство любого человека, находившегося на службе правительства США. Однако Бюро не собирается забирать у вас это дело или наступать вам на пятки.
— Это хорошо. Потому что, будь минимальный намек на нежелательное давление — и я отправлюсь в психушку, — сказал Чандлер и улыбнулся.
— Я постараюсь это запомнить, — ответил Маккенна, причем ни один мускул на его лице не дрогнул.
Джон протянул руку.
— Джон Фиске, агент Маккенна. Майкл Фиске был моим братом.
— Я сожалею, мистер Фиске, и знаю, что вам очень тяжело, — сказал Маккенна, пожал Джону руку и снова повернулся к Чандлеру. — Если обстоятельства потребуют более активного участия ФБР, мы рассчитываем на ваше полное сотрудничество. Не забывайте, жертва являлась федеральным служащим. — Он обвел взглядом комнату. — Майкл Фиске работал в одном из самых уважаемых учреждений мира. И, возможно, одном из тех, что внушают огромный страх.
— Страх, рожденный невежеством, — вставил Перкинс.
— Однако о нем нельзя забывать, потому что он является данностью. После Уэйко, Всемирного торгового центра и Оклахома-Сити мы стали более осторожными, [18] Речь идет о крупнейших террористических актах в истории США до 11 сентября 2001 г.
— сказал Маккенна.
— Жалко только, что вы медленно учитесь, — сухо заметил Чандлер. — Однако борьба за территорию — пустая трата времени, а я верю в пользу обмена, причем равноценного, идет?
— Разумеется, — ответил Маккенна.
В течение получаса полицейский задавал вопросы, пытаясь определить, могло ли какое-то дело из тех, которыми занимался Майкл Фиске, привести к его убийству. И всякий раз он получал от служащих суда один и тот же ответ: «Невозможно».
Маккенна почти не задавал вопросов, но внимательно слушал Чандлера.
— Конкретные детали дел, которые заслушивает суд, в такой степени скрыты от общественности, что ни у кого нет ни малейшей возможности узнать, над чем работает или не работает тот или иной клерк. — Перкинс громко стукнул ладонью по столу, чтобы подчеркнуть свои слова.
Читать дальше