Дэвид Балдаччи - Чистая правда

— Я хочу довести дело до конца.

— Поверь мне, так и будет. Тебе нужно позвонить моему другу из офиса начальника военно-юридической службы.

— И что я ему скажу? Ты ведь так и не сказал мне, что произошло на военной базе двадцать пять лет назад.

Джон накрыл ее руку ладонью.

— США против Стэнли. Невиновный солдат и ЛСД, — сказал он, и глаза Сары округлились. — Только еще хуже, — добавил Фиске.

Ненадолго заехав домой к Саре, они направились в Национальный аэропорт и остановились на парковке. Джон поплотнее запахнул плащ и надвинул на глаза шляпу — дождь заметно усилился. Потом он открыл большой зонтик, под которым укрылась Сара, и они вместе направились к главному авиационному терминалу, миновали зал посадки и уселись в седан с тонированными стеклами. Через пару минут машина выехала на шоссе.

У них за спиной один из агентов ФБР связался с начальством для доклада. Затем он подошел к стойке, чтобы выяснить, какой рейс выбрали Фиске и Эванс. Другой агент успел заметить, как седан подъезжает к частному самолету. Между тем Фиске и водитель, второй пилот Чака Хермана, поменялись местами. Водитель надел шляпу и макинтош — издалека его можно было принять за Джона. План состоял в том, что Сара должна оставаться в самолете в течение часа; оттуда ей предстояло связаться с другом Фиске, Филом Дженсеном. Потом она уедет. Они знали, что агент ФБР будет расспрашивать ее об исчезновении Фиске, но у них не было никаких оснований ее задерживать.

…Агент ФБР наблюдал, как худощавый седой мужчина спустился по трапу самолета, чтобы приветствовать Сару и Фиске, вышедших из машины. Они вместе подошли к трапу, поднялись в самолет, и седан отъехал. Пока агент ФБР наблюдал за самолетом, седан промчался мимо него и свернул на шоссе.

Сидевший за рулем Фиске облегченно вздохнул, когда оказался на Мемориальной аллее Джорджа Вашингтона. Еще через десять минут он уже катил по 95‑й федеральной автостраде в сторону Ричмонда. Движение было напряженным, и прошло почти три часа, прежде чем Джон добрался до своего офиса. По дороге он связался с Билли Хокинсом и выяснил, что Джош Хармс находится в операционной больницы Медицинского колледжа Вирджинии. Хокинс сказал, что состояние раненого тяжелое. Фиске припарковал седан, на всякий случай вошел в здание с заднего входа и сразу направился в кладовую.

«Пожалуйста, будь здесь», — взмолился он, мысленно обращаясь к Руфусу, и постучал в дверь.

— Руфус? — тихо позвал он. — Это Джон Фиске.

Гигант осторожно приоткрыл дверь.

— Давайте уходить отсюда.

Руфус схватил его за руку.

— Как Джош?

— Он в операционной. Нам остается только молиться.

— Только этим я и занимался все время, пока ждал вас.

Они быстро пошли к заднему выходу и сели в машину Фиске.

— Куда мы поедем? — спросил Руфус.

— Вы не расскажете мне про письмо, полученное из армии?

— А что вас интересует?

— Они хотели провести тест на фенциклидин, верно?

Руфус напрягся.

— Фен… что?

— «Пи-си-пи», или «ангельская пыль». [31] «Пи-си-пи» ( сокр. англ. PCP), «ангельская пыль» — различные названия фенциклидина, синтетического фармакологического препарата для внутривенного наркоза, запрещенного с 1979 г. к использованию и производству, в т. ч. из-за немедицинского применения препарата.

— Как вы узнали?

— Похожая история произошла с рядовым Стэнли, который попал в специальную программу. Они испытывали на нем ЛСД.

— Но я не состоял в программе «Пи-си-пи», пусть они это и утверждают.

Руфус вытащил из кармана письмо и протянул его Фиске. Тот быстро прочитал его и глянул на Хармса.

— Расскажите мне об этом.

Тот отодвинулся назад, насколько смог. Он был таким большим, что его колени касались приборной доски, а голова упиралась в потолок автомобиля.

— Они уже давно пытались добраться до меня. Тремейн и Рэйфилд.

— И Делласандро? Капрал Лео Делласандро?

— Да, и он. Наверное, им не нравилось, что я спокойно сидел в Штатах, пусть и в тюрьме.

— И они знали про вашу дислексию?

— Вам известно чертовски много…

— Продолжайте.

— Я раньше не раз собачился с этой компанией. Однажды Тремейна посадили ко мне в камеру за пьянство. И он прямым текстом сообщил, что думает обо мне. Я уверен, они давно всё спланировали. Однажды ночью они проникли на гауптвахту. Лео держал в руке пистолет. Они заставили меня закрыть глаза и лечь на пол. А потом что-то в меня воткнули. Я открыл глаза и увидел, что из моей руки выходит игла. Они стояли рядом и смеялись, дожидаясь, когда мне придет конец. С их слов я понял, что у них был именно такой план. Они рассчитывали, что я умру от передозировки.