Уильям Лэндей - Мишн-Флэтс

– Однако он уверен, что Макниз и сейчас выйдет сухим из воды.

– Верно. Если мы не предъявим суду пострадавшего и если тот не даст показания, дело лопнет.

– Вы надеетесь на успех?

Кэролайн Келли пожала плечами.

– По сравнению с расследованием убийства Данцигера это третьестепенное дело. Так что я не стану давить на пострадавшего. Если он откажется наотрез давать показания против Макниза – ничего не попишешь. Свидетель еще понадобится мне позже. К тому же, если Макниз выкрутится на этот раз, мы его ущучим в следующий. Он рецидивист. Такие рано или поздно попадаются. Вы, наверное, знаете: девяносто пять процентов преступлений совершают пять процентов преступников. Макниз откосится к этим пяти процентам.

– То есть охотники правы – тут настоящая ведьма?

– Совершенно верно. Пойдемте.

Отец Кэролайн поджидал нас на ступеньках здания суда.

Кэролайн поцеловала его и заботливым материнским жестом стерла следы помады с его щеки.

– Спасибо, что ты нам помогаешь, – сказал Келли.

– Благодари не меня, а Эндрю Лауэри. Он прокурор, он у нас все решает. Раз ты с ним по телефону договорился – значит, быть по сему.

– Но ты же замолвила за меня словцо!

– Говоря по совести, я посоветовала ему отослать тебя домой.

– Ну ты даешь, дочка! Тоже мне помощница!

– Я не хочу, чтобы кто-то вмешивался в мое дело.

– Вы не правы, – сказал я. – То, что произошло у нас, не может нас не касаться.

– Здесь я координирую расследование, а вы бы могли прекрасным образом наблюдать за ним, не выезжая из своего города, шериф Трумэн! Но раз уж вам так не терпится быть в самой гуще следствия, по мне – Бога ради. Надеюсь, у вас есть на то веские причины. Так или иначе, прокурор Лауэри велел мне оказывать вам всяческую поддержку.

– «Прокурор Лауэри велел», – проворчал Келли. – Хорошенькие дела – моя дочь готова помогать мне лишь по указке сверху!

– Папа, не заводись! Я считала, что ты в отставке. – Рано мне отставляться.

– В шестьдесят семь лет?!

– Шестьдесят шесть, да будет тебе известно!

– Все равно – возраст!

– Никакой это не возраст!

– Ладно, мир, – сказала Кэролайн, достала листок бумаги, что-то написала на нем и протянула записку отцу. Тот прочитал:

– «Мартин Гиттенс». Кто такой?

– Коп. Мистер Лауэри лично просил его помочь вам.

– Очень любезно со стороны Лауэри. А что за человек этот Гиттенс?

– Детектив. Говорят, он отлично знает Мишн-Флэтс. Он уже давно канючит, чтобы я официально подключила его к расследованию.

– Ты ему доверяешь?

– Папа, ты же сам всегда говоришь: «Доверяй всем...»

– Ну да, доверяй всем, а карты не показывай, – с довольной ухмылкой закончил Келли. – Молодец, дочка, не забыла мои уроки.

– Спасибо, мисс Келли, за доброе отношение, – сказал я.

Кэролайн грозно помахала пальцем перед моим лицом.

– Шериф Трумэн, если что случится с моим отцом – у-у! Он теперь на вашей ответственности!

– А если что-то случится со мной?

Она не удостоила меня ответом.

– Еще одно. Если что нароете – обещайте мне делиться всей информацией. Скроете что-либо от меня – даже самый-рассамый пустяк, – и наш договор лишается силы. Будете работать дальше на свой страх и риск, без нашей крыши. Так Лауэри сказал – я только передаю его слова.

– Договорились, – кивнул Келли.

– Ну, удачи вам. – Кэролайн снова чмокнула отца в щеку и снова большим пальцем стерла помаду с его щеки. – Надеюсь, вы двое – хорошая команда.

– Как Бэтмен и Робин, – усмехнулся Келли.

– Вот именно, – сказала Кэролайн и упорхнула.

Квартал Гроув-Парк состоял из шести уродливых многоэтажных домов желтого кирпича. Они были поставлены как попало, словно брошены небрежной гигантской рукой.

Мартина Гиттенса мы застали на крыше одного из этих домов – на корточках перед чернокожим парнем лет двадцати пяти, который сидел, прислонившись спиной к каменной трубе.

У парня был испуганный, затравленный вид.

– Я тебе не враг, – с отеческой улыбкой говорил Гиттенс. – Ты, Майкл, сам себя в угол загоняешь. Давай положим конец этой неприятной ситуации прямо сейчас. Скажи только слово – и гуляй. Ну, хочешь подумать? Думай. Я подожду в сторонке, чтоб тебя больше не смущать.

Поодаль переминались с ноги на ногу двое полицейских в штатском. Они с нетерпением ждали конца переговоров.

Но Гиттенс явно не спешил. Он встал и ленивой походкой направился к нам.

Мы поздоровались и обменялись рукопожатиями.