Франк Шетцинг - Стая

— Это очень хорошо, что они за вами следят, — сказал Йохансон.

— Да уж, от тебя дождёшься поддержки, — вздохнула Лунд. — Но как бы то ни было, на континентальном склоне мы доковырялись до больших глубин. Провели сейсмические замеры и запустили роботов на глубину 700 метров, чтобы сделать снимки.

— И нашли червей.

— Это было полной неожиданностью. Мы не думали, что они там окажутся.

— Вот те раз. Черви живут везде. А выше 700 метров? Там вы их тоже обнаружили?

— Нет. — Она снова нетерпеливо поёрзала на стуле. — И что теперь с этими проклятыми тварями? Я бы хотела поскорее с этим разобраться, а то другой работы полно.

Йохансон подпёр руками подбородок.

— Проблема с твоим червяком, — сказал он, — в том, что их, собственно, два.

Она взглянула на него непонимающе:

— Естественно. Червяка два.

— Я имею в виду род. Если не ошибаюсь, он принадлежит к недавно открытому виду, о котором пока ничего не известно. Его обнаружили в Мексиканском заливе, где он водится на дне и явно питается бактериями, которые в свою очередь в качестве источника энергии и роста используют метан.

— Метан, говоришь?

— Да. И тут начинается самое интересное. Твои червяки слишком велики для своего вида. Есть, конечно, щетинковые черви и двухметровой длины, и больше. Кстати, тоже очень старые. Но то другой калибр, и водятся они в другом месте. Если твои идентичны червям из Мексиканского залива, то они существенно подросли с момента их открытия. Те, в заливе, максимум пять сантиметров, а твои втрое длиннее. Кроме того, на норвежском континентальном склоне они пока ещё никем не были описаны.

— Интересно. Чем ты это объяснишь?

— Единственный ответ, который мне приходит в голову, — что я натолкнулся на новый вид. Внешне они похожи на мексиканского ледяного червя, зато по размерам и некоторым другим признакам — совсем на других червей. Вернее сказать, на предков червей, которых мы считали давно вымершими. На одно маленькое кембрийское чудовище. Меня только удивляет…

Он помедлил. Весь регион уже настолько взят под лупу нефтяными компаниями, что червяк таких размеров не должен был остаться незамеченным.

— Что? — подгоняла его Лунд.

— Ну, либо мы все были слепые, либо твои новые подопечные объявились там совсем недавно. Может быть, пришли с ещё большей глубины.

— Тогда спрашивается, как они могли подняться так высоко, — Лунд помолчала. — Когда ты управишься с результатами?

— Ты меня торопишь?

— Не месяц же мне ждать!

— Хорошо, — Йохансон успокаивающе поднял руки. — Я должен разослать твоих червей по всему свету в надежде на своих людей. Дай мне две недели. Быстрее никак не получится.

Лунд ничего не ответила. Пока она думала о своём, глядя в пустоту, принесли еду, но она к ней не притронулась.

— И они питаются метаном?

— Бактериями, питающимися метаном, — уточнил Йохансон. — Такая причудливая симбиотическая система, о которой лучше расскажут более сведущие люди. Но это касается того червя, про которого я думаю , что он родня твоему. Чему пока нет никаких доказательств.

— Если он больше того, который из Мексиканского залива, то у него и аппетит больше, — размышляла Лунд.

— Уж точно больше, чем у тебя, — сказал Йохансон, кивнув на её нетронутую еду. — Кстати, раздобудь ещё несколько экземпляров твоего монстра.

— Вот уж в чём нет недостатка.

— Они у вас ещё есть?

Лунд кивнула со странным выражением глаз. Потом начала есть.

— Ровно дюжина, — сказала она. — Но внизу гораздо больше.

— Много?

— Дай прикинуть… Думаю, несколько миллионов.

Остров Ванкувер, Канада

Дни приходили и уходили, а дождь оставался.

Леон Эневек не помнил, чтобы за последние годы так долго шли сплошные дожди. Он смотрел в монотонную гладь океана, — горизонт казался ртутной линией между поверхностью воды и низкими тучами. В той стороне начал обозначаться просвет. Но это мог быть и просто наползающий туман. Тихий океан насылал что хотел без малейшего предупреждения.

Не сводя с горизонта глаз, Эневек ускорил свою «Голубую акулу» — большую надувную моторную лодку, заполненную двенадцатью туристами в непромокаемых куртках, вооружёнными биноклями и видеокамерами, но уже потерявшими к делу всякий интерес. Полтора часа они терпеливо ждали появления серых китов и горбачей, которые ещё в феврале покинули тёплые бухты Калифорнии и Гавайев, пустившись в миграцию на летние пастбища Арктики. Их путь в несколько тысяч километров пролегал от Тихого океана через Берингово море в Чукотское — до границы льдов, в их страну молочных рек и кисельных берегов, где они набивали себе утробу блошиными рачками и креветками. Когда дни снова становились короче, они пускались в обратный путь к Мексике. Там, защищёные от их злейших врагов — косаток, — они рождали своих детёнышей. Дважды в году стаи огромных морских млекопитающих проходили мимо Британской Колумбии и острова Ванкувер, — то были месяцы, когда все билеты в такие города, как Тофино, Уклюлет и Виктория, с их станциями наблюдения за китами, оказывались распроданы.