Франк Шетцинг - Стая

И вдруг оказался на свободе.

Акула выпустила его. Видимо, он задел её чувствительное место — глаз или ноздрю. Громадное тело рвануло вперёд, отшвырнув его к стене. На секунду показалось, что акула пустилась в бегство. Борман лихорадочно соображал, как воспользоваться этой ситуацией. Он не питал иллюзий насчёт подъёма на «Иеремию». Временно он избавился от акулы, но не дольше, чем на несколько секунд. Он подтянул к себе «собаку» и обеими руками обхватил её стройный цилиндр.

Ни за что на свете он не должен был её потерять.

Акула скрылась в темноте, но вскоре её голубоватые контуры снова обозначились. Борман глянул на стену и вдруг увидел там щель! Он скользнул к ней вдоль стены. Две меньшие акулы под светоостровом продолжали терзать останки Фроста. Вся группа опускалась вниз, за пределы освещённой зоны. Он спросил себя, когда они отстанут от разорванного тела и примутся за него, но все вопросы тут же отпали. Большая акула, сделав в сумерках головокружительный поворот, возвращалась к нему.

Борман втиснулся в щель.

Она была узкая. Скафандр с баллонами на спине не давал ему забиться глубже. Его руки прижало к бокам. Он силился вдавиться в углубление, но акула была уже тут как тут.

Лобовая кость грохнула о края щели. Акулу отбросило назад. Голова была чересчур широкой, чтобы проникнуть внутрь. Она сделала ещё один круг — такой узкий, будто гналась за своим хвостом, — и снова ткнулась в углубление.

Края лавы крошились, мутя воду. Борман ещё теснее вжал руки в бока. Он понятия не имел, как глубока эта щель в скале. Акула бесновалась снаружи, поднимая муть осадка. Облако закрыло видимость. Голубоватый свет галогеновых ламп почти не проникал сюда.

— Доктор Борман?

Ван Маартен. Очень слабая слышимость.

— Борман, ради Бога, ответьте!

— Я здесь.

Ван Маартен издал какой-то звук — не то стон, не то вздох облегчения. Его почти не было слышно в грохоте, который учинила акула. В воде шум не такой, как в воздухе: вибрации перекрывают друг друга, смешиваясь в гудящую кашу. Гул новой атаки Борман мог только слышать, слепой в тумане взбаламученных частиц.

— Я торчу в углублении скалы, — сказал он.

— Мы сейчас пошлём вниз роботов, — сказал ван Маартен. — и двух человек. У нас есть ещё два костюма.

— Забудьте об этом. Электрозащита не срабатывает.

— Я знаю. Мы видели… — Голос ван Маартена пресёкся. — Но люди всё равно спустятся, у них будут с собой гарпуны с фугасными снарядами.

— Фугасные снаряды? Какая блестящая идея! — язвительно сказал Борман.

— Фрост был уверен, что они вам не понадобятся.

— Ещё бы.

— Устройство против акул действовало безупречно…

Что-то протаранило грудь Бормана, забив его глубже в щель. Он даже вскрикнуть не успел. В мутном остатке света он увидел молот, стоявший вертикально. Значит, акула легла на бок.

Вот пристала, мрачно подумал Борман. Сердце колотилось у него в горле. Ну, погоди же, тварь.

Он высвободил руку и принялся бить её по черепу «собакой», смутно видя, как открывалась и закрывалась пасть. Акулы не могут пятиться назад. Голова моталась вверх и вниз, но челюсти не доставали добычу. Глаз на верхнем конце молота дико вращался. Борман поднял пульт и с размаху обрушил его на глаз.

Молот отпрянул.

Неужто желе способно заставить акулу даже пятиться?

Борман подождал.

Из мути снова что-то сунулось. На сей раз горизонтальный молот. Одна из меньших акул. Её голова достала до стекла его шлема. Челюсти раскрылись, ряды зубов проскребли по акрилу. Акула загородила собой щель, и Борман теперь вообще ничего не видел. Он попытался вдавиться в щель глубже, и вдруг стенки словно раздались. Он провалился спиной в пустоту.

Чёрная, как смола, тьма.

Он бегло прошёлся левой цангой по пульту, чтобы включить фару «собаки».

Куда подевалась проклятая кнопка?

Вот она!

Фара зажглась. Борман увидел, что щель расширялась в небольшую пещеру. Он направил луч наружу и увидел там голову акулы. Молот метался туда и сюда, но внутрь животное попасть не могло.

Что это с ней? — подумал Борман. И вдруг понял: акула застряла.

Он начал бешено колотить по угловатому черепу, но вовремя сообразил, что раздолбать акулу до крови — не очень хорошая идея. И он просто нажал на неё всем своим весом. Под водой этот вес мало что значил, тогда он оттолкнулся и протаранил голову плечом, потом снова и снова, пока не вышиб акулу наружу. Свет фары метался, освещая розовую пасть с пульсирующими жаберными щелями.