Харлан Кобен - Пропащий

Джошуа Форд, лежащий на полу, протяжно застонал. На него никто не обратил внимания.

– А где сейчас твой отец? – поинтересовался Макгуэйн.

– В Шайенне, штат Вайоминг. Он завязал. Нашел себе хорошую жену. Теперь помешан на религии. Обменял алкоголь на Бога – одну зависимость на другую.

– Ты хоть звонишь ему?

– Нет, – тихо сказал Призрак.

Они молча сделали по глотку.

– А ты, Филипп? Ты ведь не был бедным. И родители тебя вроде не били…

– Родители нормальные, – согласился Макгуэйн.

– Я знаю, что твой дядя был связан с мафией и взял тебя в дело. Но ты ведь мог и не пойти к нему. Что тебя заставило?

Макгуэйн рассмеялся. Асселта удивленно поднял брови.

– Не думал, что мы с тобой такие разные, – объяснил Макгуэйн.

– А что?

– Ты раскаиваешься. Делаешь все, что нужно, отлично делаешь, получаешь удовольствие, но считаешь, что это плохо. – Он внезапно выпрямился. – Ах вот оно что!

– Что такое?

– Да ты опасней, чем я думал, Джон!

– Почему?

– Ты ведь приехал не из-за Кена, – сказал Макгуэйн. И добавил, понизив голос: – Из-за девочки, так ведь?

Призрак сделал большой глоток. Он промолчал.

– Опять же все эти выборы и альтернативные миры, о которых ты толковал… Думаешь, если бы Кен умер в ту ночь, все бы пошло по-другому?

– Это и в самом деле был бы другой мир.

– Но вряд ли лучший, – парировал Макгуэйн. – Итак, что теперь?

– Нам потребуется помощь Уилла. Только он может выманить Кена.

– Уилл не станет помогать.

Призрак поморщился:

– Я тебя что-то не узнаю, Филипп.

Макгуэйн ухмыльнулся:

– Отец?

– Нет.

– Сестра?

– Слишком далеко, – махнул рукой Призрак.

– Но кого-то же ты имеешь в виду?

– Подумай…

Макгуэйн подумал. И расплылся в улыбке:

– Кэти Миллер.

Пистилло не сводил с меня взгляда, ожидая реакции. Но я пришел в себя быстрее, чем можно было ожидать. Все наконец начинало приобретать смысл.

– Вы схватили моего брата?

– Да, – кивнул он.

– Добились его выдачи и привезли в Штаты?

– Да.

– Тогда почему ничего не было в газетах?

– Мы это засекретили.

– Боялись, что узнает Макгуэйн?

– В основном поэтому.

– А еще?

Он только покачал головой.

– Вы по-прежнему хотели взять Макгуэйна?

– Да.

– А брата еще можно было использовать…

– Он мог помочь.

– И вы заключили с ним еще одну сделку.

– Скорее, возобновили старую.

Я увидел свет в конце туннеля.

– И включили его в программу защиты свидетелей?

Пистилло кивнул.

– Сначала мы держали его в отеле под охраной. Но дело в том, что за все эти годы многое из того, что знал Кен, устарело. Он по-прежнему был ключевым свидетелем – самым важным из всех, – но нам была нужна дополнительная информация. А значит – время. Мы не могли держать его без конца в отеле. Да и сам он не хотел. Тогда с помощью известного адвоката было заключено соглашение. Мы нашли для него уютное местечко в Нью-Мексико, он должен был жить там и ежедневно докладывать о себе нашему агенту. А когда придет срок – явиться сюда давать показания. При любом нарушении с его стороны мы возобновляли старые обвинения. Все, включая убийство Джули Миллер.

– И что же случилось потом?

– Об этом узнал Макгуэйн.

– Каким образом?

– Мы не знаем. Вероятно, утечка информации. Так или иначе, он послал к вашему брату двух громил.

– Два трупа в доме…

– Да.

– Кто убил их?

– Скорее всего Кен. Они недооценили его. Убил и снова скрылся.

– И теперь вы хотите его вернуть…

Взгляд Пистилло скользнул по фотографиям на холодильнике.

– Да.

– Но я не знаю, где он.

– Теперь я в этом убедился… Послушайте, может, мы где-то и напортачили… Всякое случается. Но Кен должен вернуться. Мы обеспечим круглосуточную охрану, надежное жилье… Все, что он захочет. Это, так сказать, пряник. А кнут – это то, что его тюремный срок сильно зависит от готовности сотрудничать.

– А что вы хотите от меня?

– Рано или поздно, он придет к вам…

– Почему вы так уверены?

Пистилло вздохнул, разглядывая стакан.

– Почему вы так уверены? – повторил я.

– Потому что, – сказал он, – Кен уже звонил вам.

Я ощутил свинцовую тяжесть в груди.

– Мы засекли два звонка из автомата, который находится вблизи дома вашего брата в Альбукерке, – продолжал Пистилло. – Первый раз звонили примерно за неделю до того, как были убиты два бандита. Второй раз – сразу после убийства.

Странно, но я был не слишком потрясен. Должно быть, в глубине души ожидал чего-то подобного.