Джон Кейз - Код Бытия

На столе лежали три книги. Библия – ее страницы от частого употребления истончились и замусолились. Она была открыта на «Откровении святого Иоанна Богослова», учебник латинского языка для начинающих, а также лежала брошюра, которая называлась «Крочиата Дьечима».

– Что это? – спросил Ласситер.

Бепи подал ему брошюру. Под заголовком в овале единой линией был как бы намечен холм с крестом на вершине. Крест отбрасывал длинную тень. На тени яркими золотыми буквами значилось:

Umbra Domini

Ласситер ткнул пальцем в заглавие «Крочиата Дьечима» и спросил:

– Что это значит?

– Десятый крестовый поход.

– Что за поход?

– Не знаю. Я не предрассудочный.

– Не религиозный?

– Э-э-э!

Крик раздался у дверей за их спинами. Ласситер и Бепи обернулись, ожидая увидеть полицию, но вместо карабинеров в комнату вплыл какой-то старикан, грозя взломщикам указательным пальцем с таким видом, словно перед ним стояли несмышленые дети. При этом старец выкрикивал:

– Vietato! Vietatol Vergogna!

Он вырвал брошюру из рук Ласситера, швырнул ее на стол и препроводил незваных гостей к дверям; его указательный палец работал как метроном.

– Что он говорит? – поинтересовался Ласситер.

– То, что мы плохие и нам должно быть стыдно.

Положение было не из приятных, но, оказавшись на улице, они оба уже смеялись.

– А ведь он врезал нам под зад, – сказал Ласситер, усаживаясь в машину. – Кстати, что это за фокус с пальцем?

– Vergogna! – ответил Бепи, включая первую скорость. – Посмотрите – он еще там! Я думаю, он писать наш номер.

Ласситер обернулся и увидел, что старикан пялится на их машину.

– Что такое «Vergogna»?

– Это означать «Стыдно вам!», – пожав плечами, ответил Бепи. Он высунул руку из окна, помахал старику и спросил: – Куда теперь?

Ласситер достал из кармана листок бумаги и показал его Бепи:

– Виа Барберини.

На сей раз они увидели роскошный жилой дом, располагавшийся в одном из самых фешенебельных районов Рима, чуть севернее виллы Боргезе. Фасад здания сверкал кремовым мрамором, а все остальное было из стекла и бронзы. В фойе пожилой консьерж устанавливал горшки с папоротником вокруг небольшого фонтана. Даже не глядя, Ласситер знал, что в фонтане плавают золотые рыбки.

Поначалу консьерж никак не мог вспомнить Гримальди, но пачка лир быстро освежила его память. Положив деньги в карман, старик, улыбнувшись, заговорил с Бепи по-итальянски. Оказывается, он хорошо помнил синьора Гримальди и его сестру, хотя с тех пор прошло много времени. Кивая и подмигивая, консьерж высказал предположение, что жилец был человеком дела.

– Какого дела? – поинтересовался Ласситер.

Бепи спросил старика и затем перевел ответ:

– Разные дела. Женщины и бизнес. Много путешествовать.

– Да, да, – со смехом заметил консьерж, – Джакомо Бонди!

– Джеймс Бонд. Я понял.

Старик принялся описывать человека, образ жизни которого был больше чем сама жизнь, и вдруг – пф-ф-ф-ф! – все пошло прахом. Он сделал жест, пытаясь изобразить взрыв. Неожиданно синьор Гримальди совершенно переменился. Никаких женщин, вечеринок, чаевых! Он продает свой автомобиль и апартаменты! Он избавляется от мебели, картин – от всего. В результате у него ничего не осталось. Старик и сам получил кое-что от щедрот этого человека. Гримальди отдал ему прекрасный кожаный пиджак. Старик замолчал, погладил свой рукав и с шумом выдохнул воздух, воздев глаза к небу, как бы желая подчеркнуть полное недоумение.

– И когда же это случилось? – спросил Ласситер.

– Пять лет назад.

– И что потом?

– Ничего, – ответил консьерж, пожимая плечами.

– Спросите, не знает ли он, куда переехала сестра Гримальди.

Бепи спросил, и старик, кивнув, провел их в свою комнатушку. Полистав какой-то гроссбух, он нашел нужные имена и передал книгу Бепи.

Гримальди № 601—03—114 виа Дженова, Рим.

Буччо № 314—1062 авеню Кристофоро Коломбо, Рим.

Поводив по адресам указательным пальцем, консьерж неодобрительно скривился и покачал головой.

– Не есть хорошо, – сказал он по-английски.

Их машина была припаркована в чисто итальянском духе: Бепи бросил ее прямо на тротуаре. «Фольксваген» сторожила премиленькая девица, стоя в дверях продуктовой лавки. В случае появления полиции она должна была объявить автомобиль своим.

– Спасибо, – произнес Бепи, осчастливив девицу ослепительной белозубой улыбкой.

Хозяйка расположенного рядом цветочного магазина, пожилая женщина сурового вида, выскочила на тротуар и принялась ругать парочку на чем свет стоит. Бепи заверещал что-то писклявым голосом и поскакал по тротуару, задирая колени и дергая задом, как будто его пороли. Девица весело рассмеялась, и даже пожилая дама улыбнулась. Бепи поднял палец, зашел вместе с цветочницей в магазин и вскоре вернулся с небольшой пуансеттией в глиняном кашпо, завернутом в красную фольгу.