Жан-Кристоф Гранже - Присягнувшие тьме

Прежде чем закрыть за собой дверь, я на прощание помахал ей рукой. В коридоре верхушки деревьев стучали по оконным стеклам. Я и так был готов к тому, что следствие окажется трудным. Но все обстояло еще хуже.

Район Трепийо, в западной части города.

Позади муниципального бассейна размещался центральный отдел местной жандармерии. На стоянку я проник без проблем – на входе не было даже постового – и припарковал машину между двумя «пежо». Мне следовало бы ехать прямо в Сартуи, но очень уж хотелось взглянуть на тех, кто вел дело о столь тщательно охраняемом трупе.

Я выбрал самое внушительное здание казарменного типа, нашел лестницу и поднялся на один пролет. Ни одного человека в форме я не встретил. Заглянув в коридор второго этажа, я наткнулся на табличку «Следственный отдел». Ни души. На третьем этаже еще одна табличка: «Опергруппа жандармерии».

Дверь была приоткрыта. Двое жандармов дремали перед коммутатором, над которым висела карта региона. Я представился, вновь назвав вымышленное имя и профессию, и спросил, не могу ли поговорить с тем, кто вел дело Симонис. Жандармы переглянулись. Один из них молча вышел.

Через пять минут он вернулся и провел меня на четвертый этаж в комнатку, обставленную по-спартански: белые стены, деревянные стулья и стол из пластика. Не успел я выглянуть в окно, как в дверях появился тощий тип с двумя пластиковыми стаканчиками в руках. По комнате поплыл запах кофе. На вошедшем не было ни фуражки, ни форменной куртки, только светло-голубая рубашка с расстегнутым воротом, на плечах погоны.

Не проронив ни слова, он поставил передо мной стаканчик с кофе, а сам сел напротив. Это означало приказ: я не стал возражать и сел.

Офицер рассматривал меня в упор, а я, в свою очередь, изучал его. Ему было от силы лет тридцать, и, однако, я был уверен, что именно он занимался делом Симонис. Во всем его облике чувствовалась решимость. Коротко остриженные волосы окружали его голову, как черный монашеский капюшон. Слишком близко посаженные темные глаза напряженно сверкали из-под густых бровей.

– Капитан Стефан Сарразен, – наконец произнес он. – Корина Маньян мне звонила.

Он говорил очень быстро, давясь и проглатывая слоги. Я опять представился не тем, кем был:

– Я журналист из Парижа, и…

– Кого вы хотите обмануть?

У меня напрягся затылок.

– Вы из уголовки. Верно?

– Я здесь неофициально, – признался я.

– Это мы уже выяснили. Что вам известно о Сильви Симонис?

У меня все больше пересыхало во рту:

– Ничего. Я прочел всего две статьи. В «Эст републикен» и в «Курье де Юра».

– Почему вас интересует это дело?

– Оно интересовало одного из моих коллег – Люка Субейра.

– Никогда не слышал о таком.

– Он пытался покончить с собой. Теперь он в коме. Он мой друг, и я должен знать, что за мысли его одолевали, когда он принимал это… решение.

Я вынул из кармана и положил на стол фотографию Люка.

– Никогда его не видел, – сказал он, едва взглянув. – Вы просчитались. Если бы ваш друг явился сюда, чтобы вынюхивать про это дело, он бы меня не миновал. Я возглавляю следственную группу.

Черные зрачки смотрели жестко, словно сверля мне череп. Он продолжал:

– А в связи с чем его интересовала эта история?

Не мог же я ответить: «Потому что его преследовала мысль о дьяволе».

– Из-за тайны.

– Какой еще тайны?

– Причина смерти. Необычное разложение трупа.

– Вы лжете. Не приехали же вы сюда, чтобы разузнать о мушиных личинках!

– Клянусь, мне больше ничего не известно.

– И вы не знаете, кем была Сильви Симонис?

– Нет. Я затем и приехал, чтобы узнать.

Офицер взял свой стаканчик и подул на кофе. На какой-то миг я поверил, что он готов дать мне информацию, но ошибся.

– Скажу вам прямо, – отрезал он. – Мне известны ваше имя, имя вашего дивизионного комиссара и все остальное. Все это имеется в вашей регистрационной карте. Если вы уедете, то я не дотронусь до телефона. Но если завтра я узнаю, что вы все еще болтаетесь здесь… вас ждут большие неприятности!

Я медленно выпил кофе. В нем не было ни вкуса, ни запаха – он казался нереальным. Подделка, как и оказанный мне прием. Я поднялся и пошел к двери. Жандарм бросил мне вдогонку:

– У вас в распоряжении целый день. Вы вполне успеете посетить форт Вобан.

Я ехал к центру города, где находился офис агентства «Франс пресс». Оставив машину у площади Пастера, я углубился в пешеходный квартал. Агентство я разыскал с трудом: оно ютилось в мансарде жилого дома ничем не примечательной архитектуры. Жоэль Шапиро с наслаждением выслушал мою историю: