Майкл Коннелли - Поэт

— Что ж, согласна. Надеюсь, на обсуждении ты вспомнишь о своем брате. Хотя не думаю, что так поступит твой редактор.

— Сделай одолжение, не говори больше о брате и о моих мотивах. Потому что ты не знаешь о нас ничего. И не понимаешь, что я об этом думаю.

— Ладно.

Несколько миль мы проехали в полном молчании. Постепенно мое раздражение утихло, и показалось, что я вел себя излишне резко. Ее цель — поймать ублюдка, которого теперь называли Поэтом. И моя также. Наконец я не выдержал:

— Слушай, прошу за свои слова прощения. Думаю, мы еще способны помочь друг другу. Возможно, поймаем убийцу, но при условии взаимного сотрудничества.

— Не знаю, — ответила она. — Лично я не вижу смысла в сотрудничестве, если все, что я рассказала, пойдет на организацию шоу: в газетах, на телевидении и в бульварной прессе. Ты прав. Я не имею понятия, о чем ты думаешь. Тебя я не знаю, и пожалуй, тебе нельзя доверять.

Не проронив больше ни слова, она так и ехала, до самых ворот Квонтико.

Уже стемнело, так что я плохо разглядел дорогу. Академия ФБР и центр исследований находились посреди военно-морской базы. Комплекс зданий состоял из трех корпусов с причудливо изогнутыми стенами, объединенных системой застекленных переходов и крытыми портиками.

Мы вышли из машины. Уэллинг продолжала молчать. Это задевало, однако не хотелось разочаровывать ее, равно как и выглядеть человеком, преследующим лишь свои цели.

— Послушай, моя главная задача — найти убийцу.

Я попытался ее разговорить.

— Ну дай же позвонить. Свяжусь с источником и редактором, а потом мы что-нибудь придумаем.

— Конечно, — неохотно ответила она.

Одно слово, и я почувствовал себя лучше, словно чего-то добился.

Войдя в центральный корпус, мы по нескольким залам прошли на лестницу, по которой спустились в Национальный центр ФБР по анализу преступлений, связанных с насилием. Центр занимал цокольный этаж.

Следуя за Уэллинг, я прошел через приемную и попал в просторную комнату, мало чем отличавшуюся от нашего отдела новостей. Здесь в два ряда стояли рабочие столы, также разделенные невысокими перегородками. По правую сторону находились личные кабинеты. Отступив на шаг, Рейчел указала на дверь одного из них. Я сразу же подумал, что кабинет принадлежит именно ей, хотя внутренняя обстановка показалась обезличенной и даже аскетичной.

— Почему бы тебе не позвонить отсюда? Я хочу отыскать Бэкуса и войти в курс событий. Можешь не волноваться, телефон не прослушивается.

Обратив внимание на сарказм в ее голосе, я в то же время заметил, как она быстро осмотрела стол, желая удостовериться, что на нем не осталось никаких важных документов. Удовлетворив свое беспокойство, Рейчел вышла. Я сел за стол и раскрыл блокнот, где записал телефоны, продиктованные Даном Бледшоу. Мне удалось застать его дома.

— Это Джек Макэвой. Я приходил сегодня.

— Понял, слушаю.

— Видишь ли, по возвращении в город меня подцепили на крючок агенты ФБР. Они уже занимаются этим расследованием и, кроме того, обнаружили пять похожих случаев. Нет данных только по Маккэффри, они не знали о записке. В принципе я могу дать им текст. Но сперва должен спросить у тебя разрешения. Возможно, когда я скажу, они придут к тебе. Не исключено, они придут в любом случае.

Пока Бледшоу думал, мои глаза осмотрели стол, так же как это сделала сама Уэллинг. На столе почти ничего не было, только календарь, одновременно служивший записной книжкой. Очевидно, она вышла из отпуска: всю предшествовавшую неделю заполняли пометки «Отп.». Что касалось остальных дней месяца, то сокращений я не разобрал.

— Дай им что хотят.

— Уверен?

— Конечно. Если бюро заявится к нам, сообщив, что Джонни Мака убили, его вдова получит средства к существованию. Что мне и нужно в первую очередь. Так что скажи им все. А для меня они не сделают ничего. Это невозможно. Что случилось, то случилось. Кстати, друзья мне уже сообщили: приходили их люди и искали документы.

— Спасибо, дружище.

— Тебе хоть что-то перепадет?

— Я над этим работаю. Пока не ясно.

— Это твое законное дело. Держись. И не верь федералам. Они используют тебя и то, что ты собрал, а затем оставят на обочине как собачье дерьмо.

Сказав ему спасибо за совет, я положил трубку. В этот момент у открытой двери кабинета показался человек в стандартном сером костюме ФБР. Увидев меня сидящим за столом, он сразу остановился.

— Извините, но что вы здесь делаете?