Патриция Корнуэлл - Последняя инстанция

— Господи, — говорит Люси. — Ради Бога, Джей.

— Зря ты сюда притащилась, — обращается он ко мне спокойно, с холодцой в голосе. — Зря. — Машет дулом, указывая на мотель. — Пошли поболтаем.

Бежать некуда. Если я припущу, он Люси застрелит. Или меня в спину. Джей Талли поднимает оружие и наводит его Люси в грудь, попутно расстегивая ее напузник. Уж он-то, как никто другой, знает, что там внутри. Забирает мой рюкзачок и лапает меня, стараясь не пропустить ни одной интимной подробности: хочет унизить, поставить на место, смакует кипящую в Люси ярость.

— Не надо, — тихо говорю ему. — Джей, еще не поздно, остановись.

Он улыбается, сатанинская злоба играет на лице, которое вполне может принадлежать греку. Или итальянцу. Или французу.

К нам приближается Бев Киффин и, прищурив глаза, смотрит на меня. На ней та же куртка в красную клетку, которую я видела в прошлый раз, волосы всклокочены, будто она только что поднялась с постели.

— Ну-ну, — говорит хозяйка мотеля. — Кое до кого, похоже, плохо доходит: вас здесь не ждут, не понятно? — Взгляд ее скользит к Джею и задерживается на нем. Без слов ясно, что эти двое любовники, и все, что он мне рассказывал, все до единого слова, обращается в миф. Теперь понятно, почему агент Джилисон Макинтайр пришла в замешательство, когда я сказала, что муж Бев Киффин — водитель грузовика в «Сухопутных грузоперевозках». Макинтайр работала под прикрытием. Она вела бухгалтерию компании. И если бы среди сотрудников был некто Киффин, эта фамилия нет-нет да и проскочила бы где-нибудь. Единственная связь с этим бандитским муравейником, так называемой «компанией грузоперевозок», — ухмыляющаяся мне в лицо женщина. Контрабанду наркотиков и оружия они осуществляют через клан Шандонне. Вот ответы, которые я так жаждала получить; жаль, нашлись слишком поздно.

Люси подходит по мне вплотную, на застывшем лице не прочесть ни мысли. Она не демонстрирует чувств. Нас ведут под дулом пистолета мимо ржавых домов-автоприцепов, которые, как мне кажется, пустуют не без причины.

— Лаборатории, что ли? — обращаюсь к Джею. — Изготавливаете наркотики, да? Или просто храните винтовки, которые потом окажутся на улице и будут стрелять в невинных?

— Заткнись, Кей, — мягко говорит он. — Займись ею, Бев. — Он указывает на Люси. — Подбери подходящий номер и устрой со всеми удобствами.

Губы Киффин тронула улыбка. Прикладом она подталкивает Люси в филейную часть. Мы уже подошли к мотелю, и я всматриваюсь в припаркованные на стоянке машины: ни следа человеческого существования. В голове вспышкой мелькнуло лицо Бентона. Сердце бешено стучит, в мозгу проносится осознание страшной правды: Бонни и Клайд. Так мы называли Кэрри Гризен с Ньютоном Джойсом. Парочка убийц. И все это время мы были совершенно уверены, что они повинны в смерти Бентона. При этом точно не зная, с кем именно у него была назначена в тот день встреча. Почему он поехал один и никого из нас не предупредил? Воробьем он был стреляным, так с чего вдруг ему совершать подобный промах? Судебный психолог-эксперт никогда бы не согласился на встречу с Кэрри Гризен или Ньютоном Джойсом. Или даже с незнакомцем, если бы тот располагал информацией. Потому что Бентон никогда бы не доверился постороннему, якобы имеющему ценные сведения, находясь в городе, где пытался выследить хитрую дичь, серийную убийцу Кэрри.

Я остановилась на парковке: Киффин уже открывает дверь и пропускает вперед Люси, та входит в один из номеров. Четырнадцатый. Дверь захлопывается, племяшка даже не оглядывается.

— Это ведь ты убил Бентона, Джей. — Я уже не спрашиваю: я знаю.

Он опускает руку мне на спину, нацелив пистолет, останавливается позади и просит самой открыть дверь. Мы входим в номер пятнадцать, тот самый, который показывала Киффин, когда я поинтересовалась матрасами и бельем, бывшими в ходу в этом гадючнике.

— Вы с Брэй, — говорю ему. — Поэтому она и посылала письма из Нью-Йорка, чтобы казалось, будто они от Кэрри. Словно бы та отсылала почту из Керби.

Предатель закрывает дверь и, устало махнув пистолетом, будто мое общество его утомило, бросает:

— Садись.

Поднимаю взгляд на потолок, вижу рым-болты. Интересно, где он держит свою сушилку и постигнет ли меня участь остальных обожженных. Я стою, застыв около комода с гидеоновской Библией. Она пока не открыта ни на какой странице: ни о тщеславии, ни о чем-либо другом.

— Просто хотела удостовериться, что переспала с убийцей своего любовника. — Смотрю прямо на злодея. — Ты и со мной расправишься? Ну давай. Знаешь, только я уже давно мертвец, с тех самых пор, как ты подписал приговор Бентону. Так что можешь убить меня дважды, Джей. — Удивительно, но мне совсем не страшно. Я смирилась. Только за Люси душа болит, и я все вслушиваюсь: когда эти стены потрясет гром выстрела.