Филипп Ле Руа - Последний Завет

«Мерседес» куда-то исчез. Аськин теперь наверняка позади нее. Требовалось любой ценой вернуть его вперед. Карла с превеликим трудом включила электронную программу стабилизации, состоящую из ABS, EBV и BAS, стиснула зубы и направила машину на дорожное ограждение. Стальная лента рассекла бок «ауди» от носа до хвоста. Аськин обогнал ее, подрезал и остановился в двухстах метрах впереди. Карла вжалась в кресло, опять рванула вперед, оставив бампер на ограждении, напрягла руки и направила свою машину прямо на убийцу, выскочившего из «мерседеса». Тот не успел увернуться. Она снесла его на полной скорости вместе с дверцей, за которую он еще держался. Аськина катапультировало вместе с железякой на середину шоссе, прямо под колеса тяжеловоза. Карла, дав задний ход, избавилась от мешавшего ей трупа и побежала к багажнику «мерседеса». Скрюченная в чемодане Леа была в состоянии шока. Подхлестываемая адреналином, Карла отнесла дочь к «ауди» и положила ее на заднее сиденье. Вокруг останавливались машины. Подходили автомобилисты, чтобы предложить свою помощь или просто посмотреть, в чем дело. Грузовик проревел всего в нескольких сантиметрах от Карлы и яростно облил каскадом воды. На глазах у заинтригованных свидетелей она села за руль, включила первую скорость и нажала на педаль газа. Потом вытерла лицо мокрым рукавом и стала смотреть прямо перед собой, на полузатопленную дорогу. Сколько воды и огней! Достаточно следовать за красными огоньками. Карла бросила взгляд в зеркало заднего обзора. Она уезжала вместе с живой дочерью, в машине, еще способной ехать, и с кровью на лице. Только что прикончив двух человек – глазом не моргнув, с неслыханной жестокостью. Было ли вызвано это холодное зверство невменяемостью, материнским инстинктом или же просто тем фактом, что ей уже не в первый раз пришлось защищаться?

Привыкаешь ко всему, даже к убийству.

Карла сделала остановку на первой же станции обслуживания, попавшейся севернее Флоренции. Поставила машину подальше и повернулась к дочери. Леа сидела, сжавшись комочком, и смотрела широко раскрытыми глазами.

– Как ты, родная?

– Мне страшно.

– Бояться больше нечего. Мама обо всем позаботилась. Те, кто тебя похитил, уже ничего нам не сделают.

– Ты их убила?

Вопрос был прямым, неизбежным.

– Да. Никто не причинит тебе зла, Леа.

– Натан тоже здесь?

– Натан? Нет, а почему ты спрашиваешь?

– Мама, я хочу вернуться домой, прямо сейчас.

– А не хочешь перед этим выпить горячего шоколаду? Давай накупим вкуснятины тут в магазине.

– О'кей.

Леа всегда была «за», как только слышала слово «магазин». Обе выползли из «ауди» с ловкостью паралитиков. Ливень наконец закончился. Бок их машины был пропорот по всей длине от переднего до заднего бампера. Карла недоумевала, как эта груда металлолома еще могла ехать. Настоящая реклама для «ауди».

– Мама!

Выражение лица оторопевшей дочери было откровеннее любого зеркала. Босая, с распухшим от ушибов лицом, с взъерошенными, как у анархистки, волосами, промокшая насквозь, заляпанная чернилами и кровью, Карла была не в лучшем своем виде. Ее кремовый свитер стал грязнее, чем рабочий фартук у школьника-неряхи. А снять нельзя, потому что надет на голое тело.

Магазинчик при станции обслуживания заливал слепящий свет. Внутри почти никого не было. Кассир уставился на нее так, словно увидел Азию Ардженто, сошедшую прямо из кадра giallo своего отца. [31] Ардженто Азия (р. в 1975 г. в Риме) – актриса, дочь кинорежиссера Дарио Ардженто, автора триллеров и фильмов ужасов, отличающихся особым натурализмом и жестокими сценами насилия. С детства снимаясь в фильмах отца, приобрела скандальную известность. Giallo (ит.) – детектив, триллер. Леа набрала всякой всячины, на сколько хватило рук. Мать шлепнула на прилавок пачку евро, которую обнаружила в бардачке машины. Затем обе направились в туалет, где Карла худо-бедно обсохла под автоматической сушилкой для рук. Наконец они уселись близ автомата с горячими напитками. Когда Карла застыла перед своим стаканчиком с обжигающим кофе, Леа заметила, что она дрожит.

– Мам, ты вся белая, – сообщила ей дочь.

Сдаваться было не время. Надо держаться, пока Леа не окажется в безопасном месте. Но где?

– Давай вернемся домой, – настаивала девочка.

Они были на полпути между Римом и Ниццей. В Ницце Владимир, жаждущий мести. В Риме полиция и Интерпол, которые наверняка потребуют отчета. А сможет ли она объяснить этим сыщикам, недоверчивым и глупым до такой степени, что они приняли Натана за серийного убийцу, каким образом ей удалось угробить двух опытных головорезов?