Джеймс Эллрой: Кровавая луна

– Это начало третьей мировой войны.

Ллойд не обратил внимания на его слова и как ни в чем не бывало представился:

– Я Хопкинс, Национальная гвардия Калифорнии. Вам нужна медицинская помощь?

Старый пьяница засмеялся и тут же закашлялся, выплевывая огромные сгустки кровавой мокроты.

– Мне кажется, у вас внутреннее кровотечение, – заметил Ллойд. – Я могу доставить вас к карете «скорой помощи». Вы сможете идти?

– Я все могу. Все, что угодно, – прохрипел старик. – Но я хочу умереть! Мне нет места на этой войне, мое место – на том свете!

Воспаленные, подернутые пленкой карие глаза пытливо смотрели на Ллойда, пытаясь что-то ему внушить, словно он был умственно отсталым ребенком. Ллойд дал старику еще попить из бутылки. Это походило на последнее причастие. Словно божественный нектар растекался по иссохшему старому телу. Когда бутылка была выпита, старик сказал:

– Ты должен оказать мне услугу, белый парень.

– Все, что хотите, – согласился Ллойд.

– Я умру. А ты пойдешь в мою комнату, соберешь мои книги и карты и все продашь, чтоб у меня были приличные похороны. Ну, вроде как по-христиански, сечешь?

– А где ваша комната?

– На Лонг-Бич.

– Я смогу туда добраться, когда бунт закончится, не раньше.

Старик яростно замотал головой, все его тело, до самых кончиков пальцев на ногах, затряслось, как у тряпичной куклы.

– Ты должен пойти прямо сейчас! Завтра меня выселят, я квартплату задолжал! А потом полиция выбросит меня в канаву, как крысу! Ты должен идти сейчас!

– Тихо, – остановил его Ллойд. – Мне туда не дойти, это слишком далеко. Только не сейчас. У вас есть друзья? С кем бы я мог поговорить? Кто мог бы сходить для вас на Лонг-Бич?

Старик обдумал это предложение. Ллойд наблюдал, как медленно проворачиваются колесики у него в голове.

– Иди в миссию на углу Авалон и Сто шестой. Африканская церковь. Спроси сестру Сильвию. Скажи ей, что она должна пойти к Фэймосу Джонсону и забрать его барахло на продажу. Я у нее записан в церковных книгах. Я хочу хорошее надгробие. Ты ей скажи, что я люблю Иисуса, но мою добрую Люси люблю больше.

Ллойд выпрямился.

– Очень хочешь умереть?

– Очень хочу, парень.

– Почему?

– Нет мне места на этой войне, парень.

– На какой войне?

– На третьей мировой, дубина, мать твою!

Ллойд вспомнил о своей матери и потянулся за винтовкой, но выстрелить не смог.

Ллойд бежал всю дорогу до пересечения улиц Авалон и Сто шестой, сочиняя по дороге эпитафии для Фэймоса Джонсона. Он тяжело дышал, руки и плечи болели, потому что приходилось нести винтовку. И когда увидел неоновую надпись «Объединенная африканская епископальная методистская церковь», пришлось остановиться и отдышаться. Ллойд глотал воздух ртом, стараясь успокоить бешеное сердцебиение. Ему хотелось выглядеть достойным представителем военных, выполняющим миссию милосердия.

Церковь располагалась на первом этаже двухэтажного здания. Внутри, несмотря на комендантский час, горели огни. Ллойд вошел, и его оглушила разноголосица. Непонятно было, что тут происходит: то ли богослужение, то ли шумное чаепитие. Большие столы тянулись вдоль рядов церковных скамей. Негры средних лет и старше преклоняли колени в молитве и тут же наливали себе чаю, кофе, закусывали пончиками.

Ллойд медленно продвигался вдоль стены, расписанной изображениями черного Христа, плачущего и роняющего капли крови со своего тернового венца. Вглядываясь в лица коленопреклоненных в поисках признаков святости и сострадания, он видел только страх.

Необъятных размеров негритянка в белом одеянии с улыбкой похлопывала по плечам людей, стоявших на коленях на ближайших к проходу молельных скамьях. Увидев Ллойда, женщина, заглушая общий шум, крикнула:

– Добро пожаловать, солдат!

И подошла к нему, протягивая руку.

Растерянный Ллойд ответил на рукопожатие и объявил:

– Ефрейтор Хопкинс. Я здесь с миссией милосердия по поручению одного из ваших прихожан.

Женщина выпустила его руку.

– Я сестра Сильвия. Эта церковь предназначена исключительно для афроамериканцев, но сегодня особый случай. Вы пришли помолиться за жертв этого Армагеддона? В этом ваша миссия?

Ллойд покачал головой:

– Нет, я пришел за услугой. Фэймос Джонсон умер. Перед смертью он попросил меня прийти сюда и передать вам, что надо продать его вещи, а на вырученные деньги устроить ему достойные похороны. Он мне сказал, что вы знаете его адрес на Лонг-Бич и дату рождения. Он хочет хорошее надгробие. И просил передать вам, что любит Иисуса.