Жан-Кристоф Гранже - Мизерере

Касдан слушал как завороженный. История Колонии в Чили точь-в-точь повторялась во Франции. Получается, Бруно Хартманн, как и его отец в шестидесятых годах в Чили, привез во Францию орду белокурых детей.

— Ты упомянул плато Межан. А можешь назвать точное место?

— Ближайший населенный пункт называется Арро. Должно быть, заброшенная деревушка, где кучка стариков доживает свой век.

— Как ты сказал?

— Арро. АРРО.

Касдан двинулся по больничному коридору обратно к хирургическому блоку.

— Погоди секундочку.

Он заглянул в смотровую — пусто. Волокин в операционной. Касдан обыскал его ягдташ и нашел блокнот «Rhodia», в который тот записывал важные мысли, имена, детали. Полистав его, нашел акростихи, составленные из хоралов, которые Гетц готовил к этому Рождеству. «РЕКВИЕМ», «ОРАТОРИЯ», «АВЕ МАРИЯ», «РЕКВИЕМ»…

Буквы вспыхнули у него перед глазами.

На странице в клеточку Волокин написал:

ОРАР

РОАР

АРРО

РАРО

Юный гений и на этот раз оказался прав. Из первых букв рождественских хоралов можно было составить название деревни, рядом с которой расположилась секта. Вот он, секрет, спрятанный Гетцем в музыке. Вот что он хотел рассказать. Чилийские палачи во Франции, и они не отказались от своих замыслов. «Преступления продолжаются».

— Это все, что я знаю, — заключил Даламбро. — Дальше копайте сами.

— Как?

— Через Интернет. У общины есть свой сайт, который провозглашает ее символ веры, рассказывает о сельскохозяйственной деятельности и ремеслах. Они изображают себя христианским орденом, наподобие католических монахов или монахинь. Разве что бедными их не назовешь. Во Франции продаются продукты с их маркой. Мед, овощи, колбасные изделия… Все вполне невинно. Не знаю, что вы ищете, но…

— А адрес сайта?

Даламбро продиктовал адрес. Касдан записал его в блокнот Волокина. У него было чувство, что их разум слился воедино.

— Спасибо.

— А где Волокин?

— Он ранен.

— Тяжело?

— Нет. Мы перезвоним.

Касдан снова вышел в коридор. Остановил еле плетущуюся медсестру. На одном дыхании выдал ей свою обычную легенду: полиция, расследование, срочно.

— Чего вы хотите?

— Мне нужен сайт в Интернете. Где у вас компьютер?

— У нас нет компьютеров с выходом в Интернет. Мы подключены к локальной сети.

— Ни одного выхода в Интернет во всей больнице? Вы меня за дурака держите?

Испуганная медсестра отпрянула:

— Ну, в больнице есть центр досуга. Кажется, там стоят компьютеры…

— Где это?

— На последнем этаже.

— Он закрыт?

— Да. Центр работает с четырнадцати до…

— Ключ. Скорее.

После недолго колебания она пробормотала:

— Подождите здесь.

Она скрылась в застекленной комнатке — генеральном штабе медсестер. Касдан проводил ее взглядом, убедился, что она не звонит кому-нибудь из начальства или даже в полицию — настоящую полицию. Медсестра вернулась со связкой в руке. Молча отцепила один ключ. Касдан схватил его, бросив короткое «спасибо». И поспешил к лифтам.

Через две минуты он уже расхаживал по погруженному во тьму центру досуга. Бильярды, настольный футбол, электрический бильярд, огромные телеэкраны… Справа он разглядел музыкальную комнату, где блестели тарелки ударной установки.

Наконец слева он нашел зал с мониторами.

Экран загорелся. Он вошел в Сеть и набрал адрес сайта Колонии «Асунсьон». Появилась главная страница.

Он протер глаза, не веря увиденному.

В целом дизайн — верстка, фотографии, тексты — напоминал сайт туристического поселка «Клуб Мед». [32] Французская туристическая компания Club Mediterranee, владеющая сетью отелей в разных странах. Смеющиеся дети валяются на травке. Сияющие мужчины работают в поле под золотистыми солнечными лучами. Женщины с ангельскими лицами прилежно трудятся на ткацких станках. Колония сумела приспособиться к Франции и третьему тысячелетию. Колонисты носили скромную черно-белую одежду. Никаких баварских костюмов, как и стяга с черным гербом.

Касдан открыл другие страницы. Здесь подробно описывалась сельскохозяйственная деятельность Comunidad (слово много раз повторялось по-испански). Просторные деревянные риги, новенькие тракторы, яркие плодородные поля красовались на каждой странице. Особенно бросались в глаза красивые здания Центра чистоты, где жили сами сектанты. Хартманн — отец или сын — в качестве архитектурного стиля избрал неоконструктивизм. Рядом со строгими жилыми зданиями высились футуристические больница и церковь. У больницы был выпуклый мерцающий козырек, напоминавший крыло птицы в полете. Над церковью возвышалась часовня со скрещенными скатами крыши, на самом верху переходившими в кубистскую чашу.