Дэвид Уилсон - Нечестивый Грааль

Бритт принялась наблюдать, как Романо, зажав в горсти несколько евро, нажимает кнопку за кнопкой, пока он наконец не выкрикнул: «Эврика!» — и внизу в прорези не показались два билета и сдача. Священник протянул ей билет, и они направились ко входу на линию U-1. Пропустив билеты через компостер, Романо и Хэймар с помощью цветных указателей нашли нужную платформу, где уже стояла толпа ожидающих следующего поезда.

Бритт приятно удивил современный, безупречно чистый интерьер венской подземной станции метро. Поверхности из стекла и нержавеющей стали были начищены до блеска, полы вымыты, на стенах отсутствовали граффити. Зная о пристрастии европейцев к табаку, она ожидала, что все вокруг будут нещадно дымить. Оказалось, однако, что курить на платформах и в поездах запрещено.

В ожидании поезда Бритт раздумывала, стоит ли им все-таки выслеживать Феликса. Кто знает, куда может завести открытая вражда с ним? Похоже, Романо от ее затеи бросает в дрожь, и каждое новое обстоятельство только усиливает его подозрительность. Она уже начинала сомневаться, не ошибка ли, что он взялся ее сопровождать. Но так или иначе, с ним ей гораздо спокойнее. Конечно, он немало потрепал ей нервы, зато потом стал выказывать искреннее внимание. А Бритт за последнее время уже успела отвыкнуть от чьего-либо внимания. Все-таки внимание — это приятно.

На встрече в кафе Бритт уже услышала от Феликса практически все, что нужно. Он не был лично знаком ни с кем из «Rex Deus», хотя и предполагал, что общество рассеяно по всей Европе. Зато причастность иезуитов — настоящая сенсация! Если родословную прячут внутри иезуитского ордена, то смерти священников вполне объяснимы. Может быть, они знали кого-то из Le Serpent Rouge… или сами были ее частью? Но главный вопрос пока оставался без ответа — кто убил их и кто покушался на нее?

Поезд замер у перрона, дверцы раздвинулись — и наружу хлынула во всех направлениях толпа пассажиров. Бритт вслед за Романо вошла в вагон и поспешила занять первое попавшееся место; священник остался стоять, уцепившись за кожаный поручень. Каждую станцию объявляли в динамик, поэтому они без затруднений вышли на Карлс-платц, где и пересели на линию U-4. Вскоре голос возвестил прибытие в Хитцинг. Романо за весь путь не проронил ни слова. Бритт не сомневалась, что он предвкушает встречу с Феликсом как очередную возможность доказать ей, что вся ее теория целиком построена на домыслах, сопровождающих популярный миф, а не на фактической стороне вещей.

Они вышли на станции вместе с толпой туристов, обвешанных фотоаппаратами, и вместе со всеми направились к Шенбруннскому дворцу. Там любители достопримечательностей кратчайшим путем потянулись к главному входу в дворцовый комплекс, а Бритт и Романо обогнули его вдоль ограды и направились к Максинг-штрассе.

Эта соседствующая с парковой зоной улица оказалась весьма оживленной, на ней стоял постоянный гул от машин и грузовиков. Бритт едва поспевала за быстрым шагом Романо. Несмотря на легкую сутулость, походка у него была вполне спортивная. Раньше она не придавала значения тому, что, за исключением лечебницы, он везде представал перед ней то в одежде цвета хаки, то в рубашке с расстегнутым воротником, то в спортивной куртке с рукавом реглан или в ветровке. И в довершение ко всему этот рюкзак! Да, профессора и священника Джозефа Романо трудно было представить облаченным в приличествующий его статусу твидовый костюм с галстуком-бабочкой.

Бритт нагнала спутника и взяла его за руку, побуждая умерить шаг.

— Боюсь, я скоро начну задыхаться.

— Простите, я, бывает, увлекаюсь. — Романо улыбнулся. — Стараюсь бегать по пять-десять миль в день. Если не получается, то организм начинает протестовать и пытается восполнить пробел. Идите вперед, а я подстроюсь под вас. Тут, наверное, недалеко.

Разыскивая дом Феликса, они случайно наткнулись на прелестное строение, похожее на замок из детской сказки. Романо замедлил шаг и указал на табличку, из которой явствовало, что здесь некогда жил Иоганн Штраус.

— Интересно, сколько домов Иоганна Штрауса рассеяно по всему городу? Его, пожалуй, можно сравнить с Джорджем Вашингтоном.

Бритт поглядела на него как на сумасшедшего:

— Нет, пожалуй, это у вас сбои суточного ритма. Там впереди что — Глориеттегассе?

Романо проследил ее взгляд и заметил в отдалении сине-белую табличку на углу здания.

— Если да, то придется признать, что ваше чувство пространства дает фору моему примерно на полквартала.