Михаил Кречмар - Центр мира

– Совершенно неприступных? – уточнил Зим.

– По тем меркам – да. Правда, при ближайшем рассмотрении, как утверждают современные историки, «осетра надо урезать вдвое»: описания штурмов гиндукушских твердынь подозрительно похожи на истории о «Скале Сисимитра» и «Согдийской скале», тем не менее рассказ о твердынях, доступных только «крылатым людям» в историографии Александра Македонского имеется.

– Не верю я в истории о «крылатых людях», – протянул Зим. – В конце концов, засевшие в твердынях тоже должны были как-то туда попасть. А кроме людей в скалах должны были оказаться съестные припасы и вода.

– Вопрос с водой в те времена решался довольно просто, – продолжала Тара, – она скапливалась во время дождей в огромных цистернах, вырубленных в скале. В некоторых случаях горные крепости намеренно сооружались прямо над небольшим водным потоком, который внутри скалы стекал с ледников. С продуктами дела обстояли сложнее. У индейцев яки все съестные припасы поднимались в их скальные гнёзда на верёвках.

– В любом случае этот вопрос так или иначе решался, – вмешался Макс. – Но гораздо больше меня интересует другое – а на хера Александру нужно было лезть во все эти дыры?

– Ну, это-то как раз легко понять – для укрепления своего господства в Азии ему необходимо было доказать, что нет ничего невозможного. Что он с успехом и сделал… Но здесь интересно другое – после покорения Согдианы широко распространилась версия, что Александр стал уже как бы не совсем человеком.

– Типа рога повырастали? – съехидничал Макс.

– Ну… Про рога есть несколько версий, – не сдавалась Тара. – Не считая классической – о шлеме в виде бараньей головы, символе Аммона. Утверждается, что Александр сперва поднялся к некоей находящейся высоко в горах твердыне, выполненной в виде символа, а затем спустился в подземелье к самой хрустальной пирамиде, помещающейся в Центре Мира. И там он прикоснулся к артефакту невероятной силы, который полностью преобразил Искандера. В том числе и внешне. Со временем человеческий облик к Александру вернулся, но внутренняя сущность изменилась столь сильно, что он никогда уже не смог стать прежним. Именно эта внутренняя перемена подорвала его силы настолько, что он умер в Вавилоне в возрасте тридцати трёх лет.

– На самом деле Тара кругом права, – сказал Зим, глядя на двор, в котором, несмотря на поздний час, возились ребятишки. Во дворе была детская площадка, сделанная в виде средневековой крепости, и одна группа успешно вела боевые действия против другой. – Какого чёрта вам в конечном счёте от меня нужно и как скоро ты перестанешь стоять у меня за спиной, предоставив меня моей судьбе – журналиста-международника с архипелага Туамоту?

– Далось тебе это Туамоту, – хмыкнул Макс, проверявший в это время почту на своём ноутбуке. – В Россию что, совсем не хочется?

– Если честно – нет. Ну не верю я вам ни на грош. И если играю с вами во все эти игры, то только потому, что надеюсь выиграть амнистию для людей, по чистой случайности оказавшихся рядом со мной в определённый момент жизни, – ламутских пастухов с Охотского побережья.

– Так уж только и поэтому, – с сомнением покачал головой Макс и оторвался от созерцания жидкокристаллического экрана. – А мне казалось, что ты способен играть в Большую Игру ради самой Игры. И, кстати, так кажется не только мне, но и моему начальству. Твоя ирландская подруга тоже так считает. У меня создалось впечатление, что она тебя за это и любит.

– Когда кажется, креститься надо, – уныло отозвался Зим. – И почему всякие мудаки так любят придумывать мотивацию поступкам других людей?.. И какова, по-твоему, наша задача в этой игре?

– Задача-максимум – вывезти этого так называемого Эмира, вождя синьцзянских сепаратистов, на территорию СНГ. И здесь выбить из него все сведения о связях уйгуров с чеченцами и их странными покровителями на Аравийском полуострове.

– Совсем с ума посходили, – вздохнул Зим. – Эмира им вывезти! На блюдечке с голубой каёмочкой. Как говорил небезызвестный литературный персонаж: «А от жилетки рукава? Или от мёртвого осла уши»?

– У нас уже так не только литературный персонаж, а целый президент так говорил. Но тем не менее…

Зим сокрушённо покачал головой и вышел в соседнюю комнату. Оттуда он вернулся с какой-то книжкой в руках, оказавшейся энциклопедическим словарём. «Эмир – в мусульманских государствах властитель, которому принадлежит высшая светская власть. Последним воинствующим эмиром считается ныне действующий президент Ирака Саддам Хусейн».