Арсений Ахтырцев - Сабля Чингизидов

Место, где он сидел, было зарегистрировано на Полупанова Петра Николаевича. Такой человек действительно существует, живет в Томске, но никуда в эти дни из города не выезжал. Два года назад у него пропал паспорт, и он получил в милиции новый. Кроме того, человек на фотографии с паспорта Паскевича совершенно не похож на Полупанова. Местное МВД получило фотографии и ориентировку, но пока результатов нет.

— Слушай, а Корень ведь сидел в Сибири? — спросил полковника Суровцев.

— Да, Корнеев последний год отбывал наказание в Томске, на химии, но это и настораживает. Такой опытный человек, как Корень, не стал бы оставлять нам такую зацепку.

— Не стал бы, если бы у него было время подготовиться, — возразил генерал. — А у него времени не было. Они узнали, что Ройбах что-то нашел в Нелюдове, только в субботу, а уже в понедельник Ройбах мог улететь в Брюссель. Значит, на все про все у него были только сутки. Корень знает, что он уже в разработке по убийству Зуба и что его людям светиться ни в коем случае нельзя. Никого постороннего найти и подготовить за это время практически невозможно. Вот он и рискнул. Вызвал человека из Томска, которого знал лично.

— Ну что ж, логично, — подтвердил Старостин. — Все томские связи Корнеева уже проверяются. Если исполнитель из Томска, мы его найдем.

Розум привез Панина в полвторого. Накрыли в гостиной. На столе изобилие земли русской было представлено в полном объеме. Икра красная и паюсная аппетитно поблескивала в хрустальных вазочках, на длинных блюдах матово переливалась осетрина нескольких сортов, маринованные маслята и царские рыжики покорно ждали своей участи в пузатых чашках, из мясных закусок буженина, паштет и, конечно же, подарок братского народа — розовое сало — ласкали взор знатока. От блюда с картошкой валил густой пар, а прямо перед Паниным стояла селедочница с аккуратно нарезанными радужными кусочками, посыпанными лучком и залитыми свежим подсолнечным маслом.

— Лена, — сказал Панин, разглядывая все это великолепие, — мы же не очень близкие родственники? Я, наверное, тебя у Розума отобью.

— Давайте, Владимир Георгиевич, отбивайте, а то он мне уже надоел со своими командировками, — серьезно согласилась Лена.

— Какие командировки? Как можно от всего этого уехать? По-моему, подполковник, вы живете не по чину, как минимум на маршальском довольствии.

— Не сглазьте, граф, — засмеялся Розум, — я каждый день молюсь, чтобы этот сон не кончался.

— Особенно не наедайтесь, — предупредила Лена, — оставьте место для горячего и десерта.

— Ну почему каратаевским зятьям всегда так везет? — сокрушался Панин, принимая от Розума рюмку водки из запотевшей бутылки «Русского стандарта».

— Не лицемерьте, граф, небось разбаловались там на своих французских деликатесах, — улыбнулась хозяйка.

— Помилуй бог, какие деликатесы? Я бывал счастлив, когда моя жена угощала меня круасанами с кофе. Вообще кухня во французских домах весьма далека от того, что подают во французских ресторанах.

После обеда Розум вынес Панину архив Каратаевых, а сам пошел на кухню помочь Лене. Минут сорок Панин изучал архив, внимательно читая старые письма, несколько раз возвращаясь к уже прочитанным бумагам. Наконец он позвал Розума и положил перед ним схему самаринского поместья:

— Вот, собственно, как вы уже наверняка знаете, то, что искал Александр. Получив эту бумагу, он принимает решение ехать во Псков. А вот нашел ли он там то, что искал, — это вопрос.

— Не нашел, — ответил Розум. — В тайнике были только кинжалы, которые вам показывал следователь.

— Ну, я так и предполагал.

— Содержимое тайника по просьбе Ройбаха изъял Доминик Перье, который вылетел во Псков за день до Кардашева с Ройбахом. Когда Ройбах узнал о содержимом захоронки, он был явно разочарован. Несколько раз уточнял у Перье, не было ли там какой-то сабли.

Панин задумался.

— Ну что ж, долг платежом красен. Вы выполнили ваше обещание, я выполню свое. Тем более после такого обеда я определенно ваш должник. У Самариных была великолепная коллекция. Бригадир Самарин начал собирать ее еще в середине XVIII века. Старик был прекрасный знаток оружия и собирал коллекцию вполне профессионально, что было тогда большой редкостью. Он охотился за экземплярами, которые были раритетами уже в его время. Так что перед Первой мировой войной самаринская коллекция была одной из лучших частных коллекций холодного оружия в Европе.