Арсений Ахтырцев - Сабля Чингизидов

— Так что, значит, кто-то изъял ценности до вас? — задумчиво спросил Розум после того, как Кардашев подробно описал свою с Ройбахом поездку в Нелюдово.

— Выходит, так.

— А что искали-то?

— Этого я не знаю. Ройбах не рассказывал. Он только сказал, что у Самариных в доме была коллекция старинного оружия. Я хочу официально заявить, Алексей Викторович, что в моих действиях никакого криминального замысла не было. Все мои действия осуществлялись по согласованию и прямому соглашению с наследниками Каратаева, о чем есть официальный документ, зарегистрированный в нотариальной конторе.

— Вот что, Павел Николаевич, вы постарайтесь из своей квартиры без необходимости пока не отлучаться. Люди, которые убили Ройбаха, могут выйти на вас. И нотариальная контора их, боюсь, не испугает. Мы вас подстрахуем, но вы должны нам помочь и вести себя благоразумно.

— В общем, на живца решили ловить, — грустно усмехнулся Кардашев. — Да нет, я прекрасно понимаю свое положение, Алексей Викторович, и готов выполнять все ваши инструкции.

Весь вечер Лена с Розумом изучали архив.

— Не понимаю, — недоуменно признался Розум. — Вот лист, который я нашел в ящике. Архип сообщает, что передал «наследство бригадира» Станиславу. И тот его отправил в Швецию через шведского посланника. А Ройбах — зять Станислава. Почему же он приезжает искать наследство в Россию? Смотрим на лист, который мы нашли. Здесь ясно сказано: «передал». Что же, он в последний момент передумал, забрал передачу у шведа и поехал перепрятывать ее из Санкт-Петербурга в Нелюдово? Летом восемнадцатого года! Через территорию, полную бандитов, дезертиров и революционной солдатни. С ценностями на руках? Даже если бы переправка ценностей по каким-то причинам сорвалась, то Станислав и тем более Архип Каратаев об этом бы знали, не могли не знать. Но он пишет о передаче как о свершившемся факте. Не понимаю я ничего.

— Может быть, связаться с родственниками? — тихо спросила Лена.

— С ними сейчас без нас свяжутся. Да и не знают они ничего, это же ясно. Если б знали, так сюда бы за архивом не ездили.

Утром следующего дня Розума на службе ждал сюрприз.

— Алексей Викторович, звонил Володя и велел передать, что ценности нашлись, — сообщила секретарша.

— Что, так и сказал? Срочно соедините меня с ним.

— Сегодня в восемь тридцать нам позвонил Доминик Перье из бельгийского посольства, — докладывал Володя. — Он сообщил, что у него находятся вещи, принадлежащие семье Каратаевых, и попросил о встрече. Мы договорились, что подъедем в посольство к часу дня.

Корень сидел в кабинете своего банка, куда обычно приезжал с утра. Сегодня он назначил две деловые встречи и просматривал бумаги, подготовленные финансистами.

— Вячеслав Львович, вам Извольский звонит из Парижа.

— Соединяй.

— Доброе утро, Слава.

— Доброе утро. Что, нарыл что-нибудь?

— Нарыл. Докладываю. Во-первых. «Сотбис» провел повторную экспертизу. Параллельно в нескольких экспертных центрах. Результаты идентичны. Сабля — подлинная, из коллекции Уваровых.

— Так это же отлично, — обрадовался Корень.

— Неплохо, — согласился Извольский.

— Кроме того, от «Сотбис» был послан запрос ведущим экспертам-историкам по поводу сабли Чингизидов. На прошлой неделе пришла информация от профессора католического университета кардинала Аугусто Пандолфо. Первое упоминание о сабле Чингизидов относится ко времени войн Джучидов (наследников улуса Джучиева) и Хулагуидов (монгольских правителей Ирана). В первый год царствования хана Менгу-Тимура генуэзцы получают от него ярлык на владение Кафой. Это была важная политическая победа Генуи, позволившая ей закрепиться в черноморских колониях.

В генуэзских хрониках того времени есть упоминание о сабле Чингизидов, которую генуэзцы подарили хану в благодарность за пожалованный им ханский ярлык на Кафу. Есть краткое описание подарка. Это сабля дамасской стали. На обеих сторонах клинка золотая тамга — родовой знак дома Бату. Тамга также выгравирована на серебряной рукояти эфеса сабли. Но главное — торец рукояти украшал бриллиант. Один из самых крупных камней, известных в то время. Есть сведения, что алмаз был вывезен из Персии, и таким образом подарок символизировал подчиненное отношение Хулагуидов к Золотой Орде.

В дальнейшем сабля переходила по наследству к правящим ханам Золотой Орды и считалась символом непобедимости наследников улуса Джучи. После падения Орды сабля перешла к правителям Крымского ханства Гиреям, которые после XVI века остаются единственными правящими потомками дома Бату.