Линкольн Чайлд - Из глубины

Бишоп права: он неестественно молчалив после гибели Ашера. Причина не только в полученной травме, хотя и без шока здесь не обошлось. Дело в том, что он не может говорить. Ему очень хотелось рассказать Бишоп о том, что он узнал, поделиться своим открытием. Но у нее не было необходимого допуска. Не имея возможности высказаться, Крейн обнаружил, что больше разговаривать ему не о чем.

А протоколы вскрытия все-таки надо писать.

Крейн вернулся за стол, включил терминал. Мигающая иконка показывала, что ему пришло письмо.

Вздохнув, Крейн запустил почтовую программу и при помощи мыши проделал все необходимые для входа процедуры. Сообщение по электронной почте было только одно, и странно, что не был указан отправитель. Крейн открыл письмо.

«Время для длинных рассказов одно, для сна же — другое» (Гомер. Одиссея. Песнь одиннадцатая). [12] Перевод В. Вересаева.

Доктор Ашер был человеком длинных рассказов. Важных слов. А теперь ему остался только покой.

Это действительно трагедия.

Слишком много смертей, а мы даже не добрались до цели. Я начинаю опасаться худшего.

Все бремя теперь легло на твои плечи, доктор. Я вынужден здесь оставаться, ты — нет. Найди ответ и уезжай скорее.

Если приходится работать в темноте, нельзя оставаться одному. Найди друга.

Боюсь, с тех пор, как мы беседовали в твоей каюте, иррациональных чисел стало больше. Но возможно, это и к лучшему, потому что ответ на твою головоломку находится среди них.

Желаю приятного утра.

Крейн, хмурясь, глядел на компьютерный экран, не зная, что делать с этим загадочным посланием. «Найди друга…»

Раздался тихий стук в дверь каюты — это, наверное, вернулась Бишоп и принесла лекарства, которые ему не нужны.

— Входите, Мишель, — произнес он, закрывая почту.

Дверь открылась. На пороге стояла Хьюи Пинг, программист.

Крейн с удивлением посмотрел на нее.

— Извините, — сказала она. — Надеюсь, я вам не помешала?

— Нисколько, — ответил Крейн, придя в себя. — Прошу.

Пинг вошла, села в предложенное Крейном кресло.

— Я только что узнала о гибели доктора Ашера. Это случилось бы раньше, но я нашла кое-что странное в своем кабинете. Но как только я услышала… в общем, мне надо было с кем-то поговорить. Знаете, вы единственный человек, о котором я подумала.

Крейн склонил голову. Пинг вдруг встала.

— Наверное, с моей стороны это эгоистично. Вы же были там… наверное, вам сейчас…

— Все в порядке, — ответил Крейн. — Пожалуй, мне тоже надо поговорить.

— О докторе Ашере?

— Нет. — «Это еще слишком свежо», — подумал он. — О том, что я узнал.

Пинг снова медленно села.

— Вы же знаете, что я провел все возможные исследования, пытаясь выяснить причину заболеваний сотрудников?

Пинг кивнула.

— Я ничего не мог добиться, пока меня не осенило: люди жаловались на два абсолютно разных типа симптомов. Первые чисто физиологические: тошнота, мышечные тики и тому подобное. Другие психологические: бессонница, угнетенное состояние, даже мании. Я всегда считал, что должно быть нечто объединяющее. Но какой фактор подходил бы к обоим случаям? Тогда я и решил, что причина неврологическая.

— Почему?

— Потому что мозг управляет и телом, и духом. Я велел сделать энцефалограммы. И как раз сегодня получил первые результаты. У каждого пациента в дельта-волнах отмечаются всплески, а ведь эти частоты у взрослых неактивны. Что еще более странно, так это то, что картина пиков одинакова для всех пациентов. И тут мне пришла безумная мысль. Я построил график электрических импульсов. Знаете, что я открыл?

— Не могу представить.

Крейн выдвинул ящик стола, достал конверт из плотной бумаги и молча вручил его Пинг. Она открыла и вытащила компьютерную распечатку.

— Это цифровой код, который вычислил Ашер, — сказала она. — То послание, которое передают подводные стражи.

— Совершенно верно.

Пинг нахмурила брови, не понимая. И вдруг ее глаза округлились.

— Неужели… Вы же не хотите…

— Да. Пики на графике дельта-волн совпадают со световыми импульсами. То, что нашел Ашер, и это сообщение — одно и то же.

— Но как это возможно? Почему мы ничего не определили?

— Я точно не знаю. Но предположения у меня есть. Мы уже знаем, что подводные стражи передают свои сообщения на каждой волне электромагнитного излучения, которую мы способны уловить, — радиочастоты, микроволновое излучение, ультрафиолетовое, инфракрасное. Мы также знаем, что создатели этих стражей обладали технологиями намного более развитыми по сравнению с нашими. Поэтому кто может утверждать, что это же сообщение не передается на миллионах других волн или на иных типах частот, которые мы не можем зарегистрировать и о которых даже представления никакого не имеем?