Линкольн Чайлд - Из глубины

Они немного помолчали.

— И что теперь? — просил Крейн.

— Вы побудете у нас несколько дней. Вы, мисс Пинг и еще некоторые специалисты. Как только сбор и систематизация информации будут закончены, мы вас отпустим.

— Нет, я не то имел в виду. Я хочу спросить — что будет с проектом? Со станцией?

— Доктор Крейн, больше нет никакого проекта. Станции не существует.

С этими словами Макферсон снял очки, потер глаза и выключил связь.

Крейн покинул библиотеку и пошел по унылому коридору. Он миновал кабинет, где собрались несколько человек и тихо, почти шепотом, переговаривались. В соседней комнате за письменным столом сидела женщина; сцепив руки, она склонила голову, как если бы глубоко задумалась или молилась. Кажется, все были потрясены. Мимо прошел лаборант в рабочем халате; он шагал медленно, словно без особой цели.

Добравшись до конца коридора, Крейн открыл люк. Снаружи, за металлическими поручнями ограждения, в бесконечность убегал сине-черный океан. Крейн вышел на воздух, пропитанный запахом моря, и поднялся на несколько пролетов вверх по лестнице, на крышу платформы. У посадочной площадки собрался примерно десяток из тех, кто спасся со станции «Глубоководный шторм»; люди ждали, когда из Исландии в очередной раз прилетит вертолет компании «Амшейл». Поодаль от них стоял бледный мужчина в очках в черепаховой оправе, прикованный к металлической стойке; руки и ноги у него также были в кандалах. Человека охраняли два вооруженных морских пехотинца.

На краю платформы, в стороне от всех, замерла Хьюи Пинг. Она смотрела в море, наблюдая, как солнце садится в беспокойные волны. Крейн подошел к ней; какое-то время они молча стояли рядом. Далеко внизу, в радужном масляном пятне вокруг опор платформы взад-вперед ходили два катера ВМС, то и дело останавливаясь, чтобы подобрать что-нибудь из пятна обломков, все расширявшегося в диаметре.

— Все? — спросила наконец Хьюи.

— Пока да.

— А теперь что?

— Пару дней побудем здесь в гостях у правительства. Потом, думаю, поедем домой. Постараемся вернуться к нормальной жизни.

Указательным пальцем Хьюи заправила прядь волос за ухо.

— Я стою тут, пытаясь во всем разобраться. Мне кажется, я понимаю, почему доктор Бишоп убила Ашера: когда она услышала, что они с Мэррисом следят за обменом информацией между диверсантами, то, наверное, решила, что выбора у нее нет. Ей не хотелось, чтобы ее остановили.

— И я так думаю. Ашер говорил мне, что предупредил всех руководителей отделов, чтобы были настороже, — значит, ее тоже. И сам себе подписал смертный приговор.

— Но вот чего я не понимаю — почему мы до сих пор здесь?

Крейн повернулся к ней.

— Что ты имеешь в виду?

— Станция разрушена чудовищным взрывом. Это, скорее всего, означает, что Королис добрался до Мохо. Если мы были правы насчет того, что лежит там, внизу, почему мы все еще живы? — Она указала на небо. — Почему я вижу Венеру над горизонтом?

— Я и сам об этом думаю. И единственное объяснение, которое приходит мне в голову, — что их средства активного противодействия имеют какой-то особый характер.

— То есть взрыв, разрушивший станцию, — просто защитная мера?

Крейн кивнул.

— Именно. Чтобы никто не мог пробраться в их хранилище. Жуткий взрыв, но, возможно, это просто булавочный укол по сравнению с тем, что могло бы произойти.

Они опять замолчали. Хьюи все смотрела на горизонт.

— Какой красивый закат, — наконец вымолвила она. — Знаешь, там, внизу, мне уже начало казаться, что я никогда его не увижу. И все же…

Она вздохнула и покачала головой.

— Что?

— И все же я немного разочарована. Тем, что больше мы никогда не увидим эти инопланетные чудеса. Даже то немногое, что мы нашли… Было просто потрясающе. А теперь мы потеряли это навсегда.

Крейн ответил не сразу. Он повернулся к поручням и опустил руку в карман.

— Ну, я бы не стал так утверждать.

Теперь наступила очередь Хьюи смотреть на него вопросительно.

Крейн медленно вытащил руку из кармана. У него на ладони, поблескивая в оранжевом свете заката, лежала пластиковая пробирка, заткнутая красной резиновой пробкой. А внутри лениво парил крошечный предмет, посылая им вместе с сиянием обещания новых загадок и открытий.

Крейн промыл под струей горячей воды бритвенный станок, внимательно изучил свое лицо в зеркале ванной комнаты и вышел в спальню. Он быстро оделся: белая рубашка, коричневый галстук, светло-коричневые брюки — гражданская одежда, или то, что может считать таковой флотский офицер. Взял с комода большой красный бейдж, прицепил его к карману рубашки. В последний раз оглядел комнату, уложил несессер в чемодан и взял его с кровати. Как и все остальное, кофр был выдан флотским квартирмейстером и казался почти невесомым. Неудивительно, подумал Крейн, ведь там и лежит-то всего ничего — с «Глубоководного шторма» он взял только подводного стража, да и того после некоторых колебаний отдал Макферсону.